кивнул Чарли. – Теперь, когда мы с вами познакомились и тоже причислены к высокому собранию, посмотрим, не удастся ли нам договориться по ходу этой небольшой одиссеи, как мужчина с мужчиной. – Выпрямившись, он продолжил: – Генри, пойдем же к тебе, да поторопимся; боюсь, несчастная девочка нуждается в срочной помощи. А вы, юноша, эту молодую леди знаете?
Он выпустил паренька, и тот отступил на несколько шагов назад.
– Не, господин, в жизни ее не видел, Господь свидетель, а я на этой улице с каждой собакой знаком. Небось из дома сбежала, оно на каждом шагу случается, сколько их таких, прям подумать больно.
– Поправьте меня, если я ошибаюсь, мистер Финт: вы, не имея чести знать эту злополучную девушку, тем не менее ринулись к ней на защиту, как истинный Галахад?
Финт настороженно сощурился.
– Может, так, а может, и нет. А вам-то че за дело? И что еще за хмырь этот ваш Галахад?
Чарли и Генри сцепили руки, чтобы удобнее было нести пострадавшую. Уже трогаясь с места, Чарли бросил через плечо:
– Вы из моих слов ровным счетом ничего не поняли, да, мистер Финт? Галахад – это такой легендарный герой… Неважно, вы просто поспешайте за нами, как истинный рыцарь в промокшей броне, и вы сами увидите, что с прекрасной дамой обойдутся честь по чести, а вам перепадет ужин и, ну-ка, посмотрим… – В темноте звякнули монетки. – Да, два шиллинга; и если вы все-таки пойдете с нами, то, пожалуй, повысите свои шансы попасть в рай, а насколько я понимаю, об этом месте вы нечасто задумываетесь. Все поняли? Мы договорились? Превосходно.
Двадцать минут спустя Финт уже устроился у очага в кухне некоего дома – не то чтобы роскошного, но все-таки куда роскошнее, нежели большинство домов, куда он попадал законным порядком; незаконным порядком ему случалось оказаться в особняках куда более шикарных, но надолго он там не задерживался и зачастую покидал их в большой спешке. Вот чес-слово, собак нынче развелось – ужас что такое; и спускают их на человека безо всякого предупреждения, тут уж не мешкай. А здесь… ага, здесь дают мяско с картошкой, и морковки тоже, а вот пивка, увы, не налили. В кухне ему перепал стакан теплого молока – почти что свежего. Кухарка миссис Куикли следила за ним в оба глаза и уже заперла на всякий случай столовое серебро, но во всем прочем – так, ничего себе местечко, хотя, конечно, хозяйка мистера Генри имела с мужем «разговор» насчет притаскивания домой бродяг и беспризорников в такое время ночи. Финту показалось – а он внимательно анализировал все, что видел и слышал, – что повод для жалоб у нее возник не впервые; по всему судя, она изо всех сил старалась скрыть, что все уже сыты по горло, и храбро делала вид, что все в порядке. Но, как бы то ни было, ужином Финта накормили (а это ж самое главное!), жена и горничная занялись девушкой, а теперь… кто-то спускался по лестнице в кухню.
Это оказался Чарли, а Чарли внушал Финту смутную тревогу. Генри
