себе на жизнь. А заодно – рядом с ними – делают свой бизнес владельцы маленьких и больших кафе.
Кажется, что эта праздная публика вообще никогда не работала и работать не собирается. Так безмятежно и вальяжно сидят за столиками, а то и прямо на мостовой Пляс де Комеди люди всех возрастов и, наверное, всех возможных во Франции взглядов и убеждений. Кто-то из них вернется домой вовремя, кто-то под утро. Кто-то отправится спать в гостиницу, а кто-то прикорнет прямо у фонтана либо в сквере поблизости и проспит, прикрывшись чем бог послал, пока не разбудят его первые дворники. И так не только в субботу и воскресенье – каждую ночь. Это подметил еще Фонвизин и… не одобрил.
«Слушаться рассудка и во всем прибегать к его суду – скучно; а французы скуки терпеть не могут. Чего не делают они, чтобы избежать скуки, то есть, чтоб ничего не делать! И действительно, всякий день здесь праздник. Видя с утра до ночи бесчисленное множество людей в беспрерывной праздности, удивиться надобно, когда что здесь делается. Все столько любят забавы, сколько труды ненавидят; а особливо черной работы народ терпеть не может…»
Для многих иностранцев, бывавших либо живущих во Франции, эти слова Фонвизина будто сегодня написаны. Не от одного я слышал: «И когда они только работают?» Что поделаешь! Одним нравится «праздник, который всегда с тобой» (так называл Париж Э. Хемингуэй), а другим он надоедает в первый же вечер и в дальнейшем ничего, кроме раздражения, не вызывает. Люди разные, и соответственное у них восприятие. Эмоциональное к тому же, скажем, впечатление вечного гулянья на Пляс де Комеди в Монпелье или на Елисейских полях в Париже, я уже не говорю об Английском променаде в Ницце можно подкрепить и статистикой.
Виктор Шерер, например, автор нашумевшей книги «Ленивая Франция», а заодно крупный предприниматель, привел массу данных, которые вроде бы и подтверждают заголовок его исследования на все сто процентов. Шерер подсчитал, что во французском агропроме, включающем производство сельхозпродуктов, работают на 330 часов в год меньше, чем в американском агробизнесе, то есть фактически на два месяца меньше! И если среди строительных рабочих в Японии абсентизм составляет всего 2 процента, то во Франции рабочие той же специальности прогуливают по 20 дней в году, и абсентизм, таким образом, достигает здесь 10 процентов. Какую сферу промышленности или сельского хозяйства ни возьми, по Шереру, подумается, что французы работают намного меньше своих зарубежных коллег. Одного только не объяснил озабоченный предприниматель, каким это образом столь «ленивые» французские крестьяне умудряются заваливать своей продукцией не только французский, но и европейский рынок, да так, что против них вынуждены принимать специальные ограничительные меры в Евросоюзе, да и в США возводят специальные таможенные барьеры. А как при столь широко распространенном «разгильдяйстве» Франция сумела стать единственной в Западной Европе космической державой, вышла на самые передовые рубежи
