эго, от чего драки были ежедневными. Проще было заткнуть им рты, но не унижаться, доказывая обратное, если не поняли с первого раза.
– Я тебя убью, – кричу, кидаясь на эту дрянь. Сжимаю кулаками накрученные волосы, с силой повалив ее на пол, бью. Знаю что пропускаю некоторые удары, но не чувствую за потоком ярости, получит за все.
Практически сразу ощущаю крепкую удерживающую меня руку, сжимающую со спины. Брыкаюсь, стукая Юлю ногами, пока не повисаю в воздухе. Её тоже кто-то оттаскивает от меня, когда она что-то орёт, собираясь ответить. Тут же подбегают два охранника в костюмах, собираясь выпроводить нарушителей на улицу. Происходит быстрая неразборчивая суета.
– Да отпусти ты меня, отпусти, – кричу, вырываясь из тисков кого-то сзади.
Когда Юлю уводят, меня почему-то отпускают. Охранник передо мной вопросительно кивает тому, кто позади меня, замирая на месте.
Оборачиваюсь, поднимая голову вверх, чтобы посмотреть на этого человека. Неожиданно врезаюсь в уже знакомые ярко зелёные глаза.
– Ты точно истеричка, – серьёзно говорит, уже «знакомый человек», – все нормально ребят, девушка себя так больше вести не будет, – обращается он к охране, на что они послушно почему-то соглашаются.
Опять же недовольно фыркаю, герой твою мать. Укладываю растрепанные волосы. Рассматриваю свои дрожащие руки, поправляю задравшееся платье, с раздражением одергивая вниз. Меня еще трясет от злости, его в самое время принесло… ну конечно.
– Тебя ещё не хватало, – не глядя отчеканиваю я себе под нос. Вряд-ли он что-то слышит, но мне все равно.
– Спасибо, – заявляет громко Ира, этому… не помню, как его зовут.
Мужчина кивает головой, прислоняясь спиной к барной стойке, закидывает на него локти. Бармен подставляет ему стакан. Коньяк со льдом.
– А ты любишь неприятности, очевидно, – отпивая глоток из своего стакана, видимо в очередной раз не удерживается от колкости в мою сторону. Настойчиво сканирует пристальным взглядом, снова вызывая желание стукнуть его тоже, – я бы предложил тебе выпить, но…
Встряхиваю волосами, расправив плечи, подхожу ближе. Нагло беру из его рук стакан, делая залпом большой глоток до дна.
Ирка хлопает глазами со стороны.
– Ты полегче девочка, я ведь не всегда рядом, чтоб выручить из неприятности, – ухмыляясь моей дерзости, говорит он. Сощуривает глаза до опасного, но заинтересованного взгляда, с неким нечитаемым ответом.
– А тебя никто и не просит, я, кажется, уже сказала это, – лукаво мурлычу, наигранно, не скрывая всей своей не приязни улыбаюсь.
– По тебе плачет хороший отцовский ремень, – сильнее разваливаясь локтями на стойке, произносит мужчина.
В нем какой-то животный оскал, но прирученный. Словно он издевается, так что ли дразнит, бесит специально?
– Хочешь заняться моим воспитанием? – язвлю, стукая по барной стойке, привлекая внимание бармена.
