а потом внезапно накидывался на путников и швырял в их лица пригоршни колючего снега.
Лидия Ивановна поставила свой тяжелый портфель с тетрадками прямо в сугроб. Сняла с себя пуховую шаль и закутала ею Сергея, как малыша: крест – накрест и за спину. После стащила свои большие варежки и натянула их на ручонки Сережи (в этот день он где-то потерял свои).
Прикрываясь портфелем от хлещущего по лицу ветра, она тянула мальчика за собой.
– А я вот думаю: как же продувал ее тогда насквозь этот ветер, ее хилое пальтишко, ее тонкий платок, сморщенные на коленях рейтузы! И зачем ей надо было вот так, во вред своему здоровью, заботиться о совершенно чужом ребенке?
Даже хорошим школьником я не был, учился так себе, хулиганил. В общем, обычный пацан. Да и дом свой Лидия Ивановна пропускала, когда меня провожала и, только отведя меня, возвращалась через все село.
В тот день, когда была страшная метель, Лидия Ивановна меня проводила до самой калитки. И прежде чем отпустить, сняла с моих рук свои варежки, забрала шаль, подышала на мои красные от мороза пальцы и еще дала какие-то советы на выходные. Хотя ее саму дрожь била.
А я – ни «спасибо», ни «до свидания». Это все я уже после нее научился говорить. Просто убежал домой, как будто так и надо, так и положено. Даже родители мои в благодарностях не рассыпались, не было тогда такого принято.
А теперь вот мечтать стал – рвануть бы сейчас в то время, согреть ее – девчонку совсем!
Сергей помолчал. Денис уже, было, думал, что рассказ окончен, но, оказалось, это еще не все.
– Потом мы уже постарше стали, ходили сами. Но тут как-то повезло на санях доехать. Опять вместе с Лидией Ивановной. А снега тогда насыпало немерено. И вроде дорогу до этого расчищали, а все равно лошадь встала. Провалилась ногами в сугроб – и ни туда, ни сюда, бьется, бедная. Возница ее распряг, но все никак.
Помощь нужна, лопаты. Вот и отправились мы с Митькой в деревню пешком, а Лидия с мужиком ждать помощи остались, лошадь ведь не бросишь.
Недалеко отошли, вдруг слышим – гнусавый такой утробный вой. Волки. Знали мы, что бродила тут стая не то диких собак, не то волков. Уже и скот они не раз таскали. А подвывания становились все громче, как будто окружали со всех сторон, сливались в единый звук, то приближаясь, то отдаляясь.
Мы растерялись. Что делать? Решили, что Митька в деревню побежит, а я – назад, на выручку, если что.
…Картину, которую увидел Сергей, он не забудет никогда. Мужик стоял на распряженных санях и умолял Лидию тоже лезть к нему. Бог с ней, с лошадью. Но учительница с длинной оглоблей в руках стояла перед бедным животным, ушедшим по грудь в снег. Лидия Ивановна стояла к лошади спиной, а лицом – в поле. Там черными пятнами лежали хищники. Они перебежками подбирались все ближе и ближе к саням. Выжидали.
Серега струхнул не на шутку. Но отвязал вторую оглоблю и встал невдалеке. Хрупкая, невысокая Лидия, утонув почти по пояс в снеге, выглядела совсем не угрожающе. Но она
