ковру надо ходить босиком или в тапочках с розовыми помпонами, как у куклы наследника Тутти.
Шкаф, комод, всякие пуфики, банкетки, – где у нее могут быть булавки? Неудобно рыться в чужих вещах. Я наугад выдвинула один из ящиков туалетного столика – какие-то бумажки, квитанции, в другом была косметика.
Может, в тумбочке возле кровати?
Я подошла к кровати, и тут послышался голос Валентины. Я обрадовалась и только было хотела ее окликнуть, но голос, а главное, слова вошедшего с ней мужчины заставили меня отступить глубже в альков и прикрыться занавеской.
– Слишком уж ты спешишь, – недовольно говорил Вадим, это был он, – все тебе надо сразу, я же не машина.
– А ты не тяни резину! – нетерпеливо частила Валентина. – Не для развлечения сюда пришел. Как там дела?
– Да все в порядке! – В голосе Вадима появились самодовольные нотки. – Сейчас поедем ко мне. Ты не ревнуешь? – Он засмеялся, а Валентина фыркнула.
– Ты не очень-то расслабляйся, помни о деле.
– По-моему, это все же не совсем то, что нужно, – как-то неуверенно проговорил он.
– Что? Жалко ее стало? Я так и знала, увидел смазливенькую мордашку и ножки и уже сразу раскис! Вечно вы, мужчины, смешивайте дело с развлечением!
– Да ладно тебе…
– В общем, так. Я не для того ее тебе нашла, чтобы ты запорол окончание дела. Живо возьми себя в руки и продолжай!
Ответом ей было угрюмое молчание. Валентина почувствовала, что оно угрюмое, и я тоже. Я думала, что Валентина сейчас заорет: «Что? Бунт на корабле?» – но она сменила тактику.
– Вадик, дорогой, все будет хорошо, осталось совсем немного.
– Устал я что-то, – пожаловался он.
– Соберись. Ты куда ее, на дачу?
– Нет, на Некрасова, шесть, так ближе.
– Сейчас не время отступать, надо закончить начатое. Ты же знаешь, такие условия. Это последнее усилие, иди, дорогой, все это ради нас.
Во время возникшей паузы я осторожно выглянула из-за занавески. Если и были у меня сомнения, когда я слушала их разговор, то сейчас они рассеялись. Эти двое целовались, причем ни о каких родственных чувствах там не могло быть и речи. Они целовались страстно, как любовники.
Выскочить из-за занавески и устроить скандал мне помешала моя женская гордость и опять-таки бабушкино воспитание, но бушевавшим во мне огнем можно было спалить не один колхозный амбар. Вот это да! Что называется, бог уберег. Вот что бывает с теми, кто собирается в первый же вечер ехать домой к незнакомому мужчине, зная о нем только то, что пиджак на его фигуре сидит превосходно.
«Это неправда, – одернула я саму себя, – я бы не поехала к нему, хотя вся эта обстановка способствовала. Но не в моих правилах укладываться в постель
