style="font-size:15px;"> – Да как вы смеете… – выдохнула Влада, но это уже больше напоминало приглашение, а не злость.
Она вообще не злится. Не получается. Ведь он спас её…
Петровский обнял девушку за талию и прижал к себе. Затем поцеловал. Да так, что у Владиславы мгновенно испарились из головы все мысли. Борис буквально рвал ее губы, насиловал рот языком и рычал, словно зверь. Голодный, похотливый, ненасытный зверь.
Неужели он ее так сильно хочет? Почему она позволяет? Но русалочка отвечала. Одно движение и лямки купальника съехали под напором наглых рук Петровского. Мужчина пьяным затуманенным взглядом пару секунд любовался на сочные упругие дыньки, а затем впился в них губами.
А Влада кричала. Нет, она не звала на помощь, просто в ее теле оживало нечто давно забытое. Желание быть женщиной. Страсть, спрятанная от жестокого мира на сто замков.
– Сука, какие у тебя сладкие сисечки, – рычал Борис, пожирая мягкую плоть этой потрясающей русалочки, – дай мне еще. Вот так… ох, блядь! Какая же ты потрясная, малышка!
Подхватив на руки уже потерявшую связь с реальностью Владиславу, мужчина швырнул ее на застеленную постель, а сам навалился сверху.
– Я хочу в твою дырочку, русалка, – прохрипел, обхватывая ладонями горячие грудки, – какие же у тебя девочки потрясающие… такие мягонькие, упругие… Блядь!
– Ах! – стонала она, стягивая пальчиками покрывало, – я не…
Ткань купальника сползла вниз, открывая Петровскому кругленький милый животик, такой сладкий, что он не выдержал и обвёл языком вокруг пупочка. Затем он увидел белую кожу лобка и его кадык машинально дернулся. Ещё ниже. И розовые набухшие губки окутали мужчину своим терпким запахом.
Он целовал промежность этой сладкой девочки, яростно желая доставить ей оргазм. И не один. Влада покорно распахнул бедра, совершенно не осознавая, почему ее тело так себя ведет. Она же не такая… или такая?
– Сладкая… сочная, – поцелуй следовал за поцелуем, – такая возбужденная девочка. Моя русалочка…
Петровский тоже потерялся. В сладости этой терпкой девушки. Вся его мужественность сконценрировалась на том, чтобы доставить сочной малышке все удовольствие мира.
– Ааааах! Даааа… – стонала Владислава, пока Петровский вылизывал ее намокшие складочки.
– Такая гладенькая, сууука… какая же ты вкусная малышка, – шептал он, танцуя языком вокруг клитора, – нравится так? Ммм? Сколько в тебе сока… всё моё!
– Дааа! – кричала его русалочка, понимая, что вот-вот взорвется.
Она текла очень сильно. Для Влады это сродни глотку свежего воздуха. Ее чувственная натура сейчас впитывала мужскую энергию Петровского, и они оба получали невероятное удовольствие.
Случайный секс? Да и ладно! Они отдыхают!
Девушка металась по кровати, не в силах обуздать накатывающие волны удовольствия.
А Петровский еле держался, чтобы просто не
