остановились у старого деревянного моста через реку. Здесь кончалась асфальтовая дорога. Справа от моста красовался столб с табличкой, на которой было написано «р. Без Дна».
– Какое странное название! – изумлённо воскликнула Эра. – Река Без Дна! А на вид – просто ручеёк!
– Наверное, раньше, когда ей давали название, она была глубокая, а потом обмелела, – предположил Миша.
Они перешли через мост по шатающимся доскам. Дорога за мостом представляла собой едва видимую в траве колею.
– Предлагаю подкрепиться перед походом, – предложил Барабанов. – Наполним желудки и облегчим свои рюкзаки. Идти будет легче.
Никто не возражал. Они расположились на поваленном дереве у реки, под покрытой молодыми листочками ивой. Миша достал приготовленную мамой жареную курицу, остальные тоже выложили свои припасы. Не ел только зелёный пёс.
– Мне для питания достаточно солнечного света, – пояснил он. – Фотосинтез.
– Хорошо тебе, – позавидовал Барабанов. – Не надо думать о хлебе насущном. Вот бы всем так.
Подумав, он добавил:
– С другой стороны, не было бы стимула для творчества.
– Не хотите же вы сказать, Иван, что творите исключительно ради пропитания? – возразил Мох.
– И для пропитания тоже, – ответил грустно музыкант. – На голодный желудок не очень-то творится!
Миша подумал, что было бы неплохо, если бы и он мог питаться солнечным светом. Может быть, тогда он не весил бы так много. Тяжело вздохнув, он принялся за куриную ножку.
Утро выдалось чудесное. Солнце поднялось уже высоко, последние капли росы таяли под его лучами, превращаясь в лёгкий пар. Весело щебетали птицы, порхали бабочки. Всё вокруг дышало миром и покоем, наполняло душу восхитительным ощущением свободы и бесконечности пространства. Невозможно было поверить, что какой-то чокнутый мистер Апстарт намеревается разрушить эту божественную гармонию.
– Да! – мечтательно произнёс насытившийся курицей Барабанов. – Это впечатляет! Надо чаще бывать на природе! А ещё лучше – на природе жить. Тогда и вдохновение будет приходить постоянно. Вот я уже и новую песню сочинил. Расчехлив свою гитару, он ударил по струнам и заголосил:
Все, все, все
Рады весне!
Дрозд и сорока, заяц и ёж!
Эх, молодёжь!
Миша и Эра, как и в прошлый раз, поспешили заткнуть уши. Завывания Барабанова были просто невыносимы. Мох, напротив, выслушал новое сочинение певца с большим удовольствием.
– Да, именно так следует относиться к творчеству, – снова похвалил он Барабанова. – Долой стандарты и шаблоны! Оригинальность, собственное мировосприятие и – чувства, чувства!
Польщённый музыкант извлёк из кармана губную гармошку и ещё и в неё подудел. Он, наверное, пел бы и играл бесконечно, если бы не прервавшая «концерт» Эра.
– Нам пора идти!
Миша, подскочив как мячик, немедленно поддержал её.
– Что ж, друзья, поспешим! – согласился Мох,
