в ответ.
Мы быстро доходим до общаг.
– И каким же образом я должен одуматься?
– Пошли со мной! – внезапно выпаливает Гордеева и впивается пальцами в мою руку. – Ты знаешь, что в моей комнате никого нет. И мы прекрасно проведём с тобой время. Как раньше, помнишь?
Ника приближается вплотную. Прижимается всем телом и трётся об меня. Проводит ноготком по дёрнувшемуся кадыку.
– Ну же, Тим! Выкинь эту убогую из головы. Не позорь себя. Ты же знаешь, что только я тебе подхожу.
Её щеки раскраснелись. Взгляд полыхает возбуждением.
– Знаешь, отец нам дал задание, – небрежно бросаю я. – Нам с ней. И мне придётся много времени проводить наедине с новенькой. Ты сдохнешь от ревности, Ник. Поэтому хочу сразу тебя предупредить: заканчивай с этими выдуманными чувствами. Их нет! Ни у меня, ни у тебя.
– Какое задание? – её голос садится, превращаясь в писк. – Какое задание, Тимур?
– Тебя это не касается, – предпочитаю сохранить интригу. Чмокаю Гордееву в лоб. – Всё. Мне пора. Я устал. И спать охота.
Отстраняюсь от неё и салютую на прощанье. Под негодующим взглядом Гордеевой ухожу в общагу. В комнате сталкиваюсь с братом.
– Ты с тренировки? – спрашивает он. – Эм… А что с губой? – замечает моё «боевое ранение».
– Тренер вмазал, – предпочитаю соврать.
Скидываю обувь. Раздеваюсь и валюсь на кровать. Тёмыч плюхается в кресло перед столом. Крутанувшись на нём, поворачивается ко мне лицом.
– Что сказал отец?
– Ничего особенного, – накрываю голову подушкой, но всё равно слышу бубнёж брата.
– Тим, отстань от новенькой. Ну или сделай её своей. Но только без своих дебильных прелюдий. Просто предложи ей встречаться. Ты сэкономишь кучу времени.
Убираю подушку и смотрю на брата, как на душевнобольного.
– Встречаться? Что в твоей голове, бро? Откуда там появляется такая дичь? Ааа, точно, от Рязановой.
Брат сардонически усмехается.
– Ладно, я понял. Ты пока не готов признаться даже самому себе. Хорошо, подождём!
Развернувшись обратно к столу, делает вид, что теперь чертовски занят уроками.
Блин… Да пошёл он!
Ложусь на живот, зарываюсь лицом в подушку, накрываюсь одеялом. Я просто выжат сегодня…
Буквально через мгновение засыпаю.
А уже на следующий день прилетает ответка от Гордеевой за то, что отказал ей. Только эта ответка не по мне, а по новенькой. Едва подойдя к классу английского, слышу, как потешается Марат:
– Жесть! Тиму теперь прививку от бешенства надо сделать. А то мало ли что?
– Точно! Обследование пройти! – заливается Лебедев. – У этой новенькой, может, целый букет болезней!
Бл**! Дебилы.
– Надо держаться от неё подальше, – хмыкает Марат.
Весь класс гогочет.
Я захожу в дверь, и Алиев тут же улавливает то, что я появился в классе. Затыкается.
