пленен.
Его привели в походную палатку великого эмира.
Ничем другим, кроме легкомысленной жажды приключений, объяснить свой проступок, заслуживавший в условиях военной кампании немедленной казни, Хусейн не мог.
Тимур велел высечь беглеца перед строем палками, отрезать ему косу, что считалось позором, а затем переодеть в женскую одежду (еще больший позор!).
Но уже скоро Тимур не только полностью простил молодца, но и назначил его на высокую военную должность, равноценную той, что занимал Халиль.
Естественно, при этом Хусейн тоже был вычеркнут из высочайшего списка.
В конце концов, после долгих колебаний Тимур остановил свой выбор на Пир-Мухаммеде, втором сыне Джахангира.
Этот царевич не имел ярко выраженных талантов. В его глазах не было того неукротимого огня, что горел во взоре его старшего брата Мухаммеда-Султана.
Но все же в нем текла кровь Джахангира, и Тимур, похоже, рассчитывал, что рано или поздно в царевиче проявятся черты его отца и старшего брата.
Кроме того, Пир-Мухаммед, родившийся на сороковой день после гибели отца, фактически был старшим из дееспособных тимуридов.
Шахрух, доводившийся ему дядей, родился годом позже племянника.
(Безумный Мираншах в расчет уже не принимался.)
Итак, выбор был сделан!
Избранником стал несколько тускловатый Пир-Мухаммед.
Чтобы привить царевичу вкус к государственным делам, а также проверить его в серьезном деле, Тимур направил Пира правителем в Кандагар, на индийскую границу, где было неспокойно.
Пусть парень научится принимать самостоятельные решения, рассуждал Тимур, надеявшийся, что еще успеет передать наследнику секретный опыт управления огромной державой.
Уладив этот вопрос, Тимур приступил к последнему делу своей жизни.
Он задумал большой поход в Китай, рассчитывая завершить после этого свой земной путь.
Был конец декабря 1404 года, когда тремя колоннами огромное войско выступило в поход.
Вопреки всем стратегическим канонам, великий эмир намеревался пройти Центральную Азию за три зимних месяца, чтобы внезапно явиться перед врагом и нанести сокрушительный удар.
Но когда его штаб достиг Отрара, города, находившегося у восточных рубежей его державы, разведчики доложили о необычайно обильных снегопадах, закупоривших все горные перевалы, где снег лежал высотой в два копья.
Войску пришлось становиться на зимние квартиры.
Правое крыло, которым командовал Халиль, встало в Ташкенте, левое во главе с Султан-Хусейном – в Ясе (Туркестан).
При этом Центр, где находился сам Тимур, разместился в Отраре, городе мистической судьбы, с инцидента в котором начался когда-то великий поход Чингисхана “к последнему морю”.
И вот теперь последователь Чингисхана Тимур двигался через тот же Отрар уже в свой великий поход, но только в обратном направлении.
Вернее,
