более. Даже если ошибаюсь, ну, три дня. Разницу чувствуешь?
– А есть на стакане еще какие-нибудь пальцы? Не Феликса?
– Нет, только его.
Разумеется, Павел сложил два факта, вывод напросился сам собой:
– Станислав Петрович, ты подозреваешь Феликса?
– Подозревать – это твоя работа, а я излагаю факты и… честно скажу, не знаю, что думать по этому поводу. И не хочу думать в сторону Феликса. На груди женщины нашлось несколько волосков, сейчас они у Антона, он передаст Покровскому в судебно-медицинский центр, там проведут исследования, однако сравнивать не с чем. А пока предлагаю никому ни слова не говорить.
– И Феликсу?
– Не знаю. Решай сам, вы же друзья. Но чтобы провести экспертизу, потребуются волосы Феликса, как вы их добудете, тайком или напрямую, тоже тебе решать. Сразу скажу, они странновато лежали.
– Что значит – странновато?
– Они лежали небольшим клочком на груди, ниже впадины между ключицами. Это надо показать, на словах не поймешь.
– Ладно, я заеду. Да, чуть не упустил… Я про пистолет: на ствол можно навинтить глушитель?
– Да, стреляли через глушитель. Резьба нарезана кустарным способом, но мастерски. А нашли глушитель?
– Нет. Ну, до скорого, Петрович.
Павел положил смартфон на тумбочку, немного посидел, соображая, что означают эти улики, впрочем, они указывают… Нет, с утра голова плохо варила, нелепые мысли он отмел. Павел набросил халат и вышел из комнаты, в ванной освежился под душем, пришел на кухню и… глаза на лоб!
– Что ты тут делаешь? – выдавил из себя изумленно.
Вот те раз: вместо матери увидел Лору, которая хозяйничала на кухне, управляясь со сковородками, как у себя дома. Вчера устал, но думал, не заснет после новостей о бывшей, однако рухнул на кровать и сразу уснул, а сегодня после сообщения Огнева и не вспомнил про «сюрприз», который неплохо выглядел. Да, Лора мало изменилась, лишь слегка увеличилась в размерах, стала еще сексуальней, однако в глубине души Павел порадовался: ничего не екнуло, внутри тишина. А когда-то саднила каждая клетка, он сильно переживал разрыв, притом понимая, что расстаться с ней необходимо. Переживал и злился на себя за то, что его провела та, которую он принял за чистую монету, а она оказалась фальшивкой. Пока Павел копался в своих ощущениях, Лора тем временем щебетала на манер беспечной пичужки, будто их не разделяло целых семь лет:
– Готовлю завтрак из того, что нашла. Кстати, Зоя Артемовна рано куда-то ушла, ничего не сказав… Ты садись, садись. Кофе будешь?
Павел подошел к ней вплотную и процедил недобро:
– Ты чего притащилась? Что надо?
– Тихо-тихо-тихо, – насмешливо поморщилась Лора. – Ты так возбудился, я просто теряюсь…
– Возбудить меня ты уже не можешь, – огрызнулся он.
– Павлик, ты стал грубым.
– Это комплимент. Он означает, что я успешно избавился от деликатности.
