style="font-size:15px;"> – Ну, начинай тогда, – улыбнулся оружейник, приглашающе поманив соперника ладонью.
Мгновенно сблизившись, Головин нанес прямой удар левой. Швед, моментально поднырнув под его руку, сделал шаг не в сторону или назад, а почти за спину Головина.
Турок мгновенно развернулся, одновременно пытаясь нанести удар локтем в голову оружейника, но тот одновременно и присел, и резко ударил основанием ладони по внутренней стороне бедра опорной ноги Михалыча. Конечность сразу подломилась, она больше не подчинялась сигналам мозга. Так же быстро был произведен абсолютно зеркальный удар по второй ноге. "Отсушенные" ноги не удержали Турка на себе, он упал на колени и тут же получил коленом в лицо, а откинувшись назад – мощный удар носком ботинка под нижнюю челюсть. После чего мир померк, и он провалился в темноту.
*
"Вот в чем дело. Удары не кулаками, а раскрытой ладонью. Как он смог ладонью в нервные узлы попасть? Там именно в нужные точки надо бить, а не по площади."
Михалыч резко встал, и немного походив из угла в угол, не выдержал и пошел к Шведу. Но подойдя к двери в комнату оружейника, он услышал доносившиеся оттуда приглушенные голоса.
"Швед же тут почти никого не знает… С кем это он там беседует, да еще и на повышенных тонах?"
Не в правилах Головина было подслушивать под дверью, но любопытство все же перевесило, и он осторожно приложил ухо к двери. Каково же было его изумление, когда он понял, что второй голос принадлежал Леониду Куликову – контрразведчику Дома.
– А мне по хрену твои хотелки, Леня.
– Да как ты не понимаешь, оно мне просто необходимо. Последнее время слишком много пришлого народа стало, моя служба не справляется.
– Леня, я тебя, как облупленного знаю, не надо мне за службу втирать. Не дам.
– Иногда ты такая сволочь, Ульф.
– Я всегда такая сволочь.
Головин едва успел отпрыгнуть от двери и поднять руку вверх, чтобы показать выходящему Куликову, что он только-только подошел и собирался постучать. Тот с подозрением зыркнул исподлобья на Турка и молча протопал мимо по коридору.
– Заходи, Дмитрий Михалыч, а то поясницу наверно натрудил, ухо об дверь грея, – коротко хохотнул Швед.
Покрасневший, как помидор, Головин переступил порог и прикрыл за собой дверь.
– Извини за любопытство, но… человек ты новый, а тут с контрразведкой общаешься, как с давним знакомым. Не выдержал, каюсь.
Швед медленно опустился в кресло, жестом предложив Головину сделать тоже самое.
– Я его с момента своего последнего попадания сюда знаю. Он раньше у Мягкова был аналитиком. И должен сказать, хорошим аналитиком. Так что не удивлен ни разу, что он теперь глава особистов. Ты чего пришел-то?
Головин почесал нос, словно раздумывал.
– Да вот спарринг наш не дает уснуть. Объясни, как ты ладонью попал по нужным местам? Там ведь точечный удар требуется.
– Ага, сообразил. Ну, это просто. Я обещал,
