олзается по телу. Сегодня пары в институте закончились позднее обычного. Вечер четверга самый нелюбимый. В этот день много пар, дополнительных занятий. Усталость накатила уже с обеда, а впереди еще пятница. Аня идет шаг за шагом, старается не оступиться в холодном сумраке парка. Дорогу почти не видно, а скудный свет фонарей тусклой струйкой достает лишь до середины деревьев. Еще немного и покажется ее дом. Это небольшое старенькое здание возвышается сразу через мало оживленную дорогу после парка. Аня почти видит конец этой ужасной аллеи, идет чуть быстрее. Кутается в тонкий пиджак, который явно носит декоративный характер и придает лишь серьезный вид хозяйке.
О, а она на этой аллее не одна. Аня изумленно приподнимает бровь, когда видит парочку целующихся. Они сидят на лавочке в тени тонких ветвей какого-то дерева и страстно обнимаются. Вечер скрывает их лица, внешность и сущность. Они темное пятно, стеснительно скрытое черной вуалью ночи. Как же это мило, улыбается Аня. Она невольно замедляет шаг и искренне, без стыда, подглядывает. Ветер уносит сладкие причмокивания. Парочка ёрзает на лавочке, не обращает внимания на проходящих мимо людей и образует одно целое, один комок чувств и энергии.
«Ох, и нашли себе место!» – через секунду сердится Аня, последний раз бросает полный зависти взгляд и ускоряет шаг.
У них любовь – мило.
Аня вспоминает всё, что им рассказывали о любви на длинных парах по литературе. Она задумывается и уже не следит за дорогой. На небе тут и там начинают появляться маленькие, совсем еще бледные звезды, которые в городе видно очень редко. Аня идет долго. От института пару станций на метро, этот парк и одна небольшая дорога. Всего часа два пути. Но сегодня уже стемнело, а она не дома. Да еще и бесстыжая парочка задержала, взбудоражила ее сердце.
На факультете литературы, который она выбрала еще задолго до окончания школы, проходили чувства и проявления их в художественной литературе. Самая неоднозначная тема, как для нее, так и для большинства сокурсниц. В свои девятнадцать они начинают мило хихикать, как только заходит вопрос о любви. Тут-то преподаватель и задал на эту тему курсовую работу, чтобы не хихикали. И вот что теперь писать – не понятно.
Ветер новым порывом лохматит ей волосы, оголяет худую, тонкую шею. Еще не так холодно, и осень не вступила в свои права на столько, чтобы заставлять морщиться от одного упоминания о ней. Сентябрь мягкий и почти зеленый. Второй курс. Сложнее, чем первый, но это мечта. Только над ней придется теперь работать, как в прямом, так и в переносном смысле.
Все эти мысли успевают пролететь в ее голове всего за пару минут и каруселью уносятся в реальность. Аня вспоминает, как ей нужны деньги. Факультет стал платным. Она вспоминает родителей, которые предлагают вернуться к ним и поступить в институт дома.
«Хм, мой дом, где я есть», – одергивает себя Аня.
Нет, она все твердо решила. Найдет работу и не уедет из столицы. На улице становится холоднее. Глухой шёпот листвы немного успокаивает мысли. Ноги сами собой ускоряют шаг. Аня заставляет подумать себя о чём-то другом.
Тема курсовой «Твой человек. Как это?».
«Что написать, если у тебя нет человека? – задумывается Аня. – И что вообще это за тема? Почему она звучит как-то по-глупому?»
Аня хмурит брови и убирает уже озябшие руки в карманы. Дамская сумочка с тетрадями трет плечо и заставляет хозяйку склоняться под ее тяжестью.
«Мой человек – это? – она продолжает свою мысль. – Это когда он будит тебя по утрам горячим и нежным поцелуем, – мечтает Аня. – Стоит только улыбнуться, а у тебя уже завтрак в постель. Да, это звучит банально, но именно в постель. Для тебя – можно. Это когда звонки по телефону почти каждый час с вопросом: «А ты как? Что делаешь? Соскучилась? А я да». Ты смотришь на его аватарку в телефоне, и у тебя все сжимается от переполняющих эмоций. А дома, вечером, после рабочего дня он длинным и влажным поцелуем забирает всю твою усталость, а ты слушаешь все его истории. Ночью он будет прижиматься к тебе крепко, и вам завидует луна. Ему можно, ведь это только твой человек».
Мечты переплетаются и укутывают теплой негой. Яркий свет ослепляет глаза, визг тормозов разносится по пустой улице, стук – и Аня чувствует шершавый асфальт под своими пальцами. Боль в колене, поцарапанные ладони и звон в ушах. Непрекращающийся звон.
– Ты что, дура, творишь? Тебе жить надоело? – из остановившейся машины вылезает грозный мужчина и с криком бросается на нее.
Аня полусидя, полулежа развалилась на холодном асфальте. Ее изумленные глаза широко раскрыты и явно ничего еще не понимают, когда к ней подлетает встревоженный мужчина.
– Ты что, дура?! – орет он, дёргая её за плечи. – Тебе жить надоело? – его взгляд грозен, а изо рта струится легкий пар от прохладного вечера.
Аня сидит на грязном и очень мокром асфальте, потирает сильно ушибленную ногу. Джинсы безнадежно испорчены, попа
