тюрьмы попасть в другую. Кроме того, мне хотелось бы выйти замуж по любви, а я пока еще не встретила человека, который вызвал бы во мне такое чувство.
Хестер печально кивнула:
– Однако мне повезло. Я была вполне довольна и счастлива с моим Томасом.
– Тетя Хестер… – Джемайна перестала ходить по комнате. – Если случится такое чудо и миссис Хейл возьмет меня на работу, могла бы я пожить у тебя в Филадельфии? Или это создаст какие-нибудь сложности?
– Вовсе нет, Джемайна. – Хестер встала и взяла племянницу за руку. – Буду очень рада тебе. Я ведь одинокая старая леди. Но как же Генри?
– Он, конечно, будет против, я знаю.
– Придется закрыть на это глаза, – сухо проговорила Хестер и добавила: – Жить со мной вне его дома – это еще полбеды. Но работа! Неужели его дочь будет работать?!
– Я уже взрослая женщина. – Джемайна выпрямилась. – Я достигла совершеннолетия.
– По мнению Генри, если я хоть сколько-нибудь разбираюсь в мужчинах, ни одну из женщин нельзя считать совершеннолетней.
– Он не сможет остановить меня, тетя Хестер, и запереть в комнате. Буду бороться с ним.
– Вижу. – Хестер одобрительно посмотрела на нее. – Ты действительно стала взрослой. – Она поцеловала Джемайну в щеку. – И я всем сердцем поддерживаю тебя.
– Правда, все может оказаться напрасно, – сказала Джемайна, внезапно сникнув. – Вдруг миссис Хейл решит, что у меня вовсе нет таланта!
На следующий день пришло письмо от Сары Хейл.
Дорогая мисс Бенедикт, с большим интересом прочитала Вашу статью и приняла ее для публикации в «Бук». Если Вас устраивают условия, через несколько дней Вы получите по почте чек на тридцать долларов.
Так случилось, что мне требуется новый помощник, однако необходимо поближе узнать Вас, потому мы должны встретиться лично. Не могли бы Вы приехать в Филадельфию для собеседования? Сообщите мне об этом как можно скорее.
Искренне Ваша, Сара Хейл
Глава 2
Сара Хейл, сидя за столом в своем кабинете, с серьезным видом смотрела на мужчину, сидящего напротив. Луис Гоуди был поглощен чтением письма, которое Сара дала ему. Во время чтения он перебирал пальцами цепочку часов, свисающую из кармана жилета, плотно облегающего его широкую грудь.
У Гоуди высокий лоб, над которым волосы уже начали редеть, пухлые щеки с резкими линиями, спускающимися до круглого подбородка и обрамляющими рот. В его внешности проскальзывает что-то тщеславное, и Сару всегда забавляет вид причудливой завитушки у него на лбу. Черты его лица говорят о мягкости и благовоспитанности. Сара хорошо знала, что наряду с открытым выражением лица он обладал также проницательным умом.
Гоуди поднял голову и поджал губы.
– Не знаю, Сара. Письмо само по себе мало говорит о девушке. Ты считаешь, ее статья хороша?
– Превосходна, Луис. Она явно талантлива, я уверена. Но
