прервать переговоры и убраться восвояси или принять условия Тогорила. Сабрак переглянулся с советниками, дружелюбно улыбнулся хану:
– Мой повелитель эту истину знает. Ведомо ему и другое: важны узы родства, а не то, как они называются.
– Твой повелитель прав. Но я считаю, что самые крепкие узы – узы братства.
– Даже крепче тех, что связывают отца и сына?
После короткого раздумия Тогорил ответил:
– Да, если братья идут одной дорогой, а отец – другой.
Джамуха, позабыв обиду, напряженно внимал разговору, дивясь неуступчивости Тогорила. Но то, что хан так легко согласился пожертвовать своей договоренностью с китайским императором, показалось ему не слишком дальновидным, даже опрометчивым. Напрасно Тогорил думает, что добрые отношения с найманами важнее покровительства Алтан-хана. Платить дань, конечно, тягостно и унизительно, но зато из Китая придут купеческие караваны с товарами. А что можно получить от найманов? Голову Эрхэ-Хара. Однако стоит ли из-за его головы перерезать караванные пути дорогами войны? Навлекая гнев Алтан-хана, Тогорил рискует сам и ставит под удар улусы соседних племен – неужели ненависть к брату до того затмила его разум, что он этого не понимает?
Но все оказалось не так просто. Тогорил, вынудив Сабрака признать его равным с Инанча-ханом, пригласил посольство, старших нойонов в шатер, и здесь за чашами с кумысом начался главный разговор.
Сабрак повел речь о том, что степные племена, беспрестанно враждуя друг с другом, заливают землю кровью, от них нет покоя улусам мирных народов. Налеты, грабежи чаще всего остаются безнаказанными. Налетели – исчезли. Преследовать их все равно что гоняться на лошади за мышами. Так бесконечно продолжаться не может. Пришло время взнуздать нойонов степных племен. А сделать это можно лишь объединенными усилиями.
«Вон чего захотели!» – с удивлением и тревогой подумал Джамуха, и узкогрудый, хриплоголосый Коксу-Сабрак стал ему неприятен.
Тогорил сидел, стиснув в кулаке подбородок, внимательно слушал Сабрака. Позволив ему выговориться, спросил:
– Как здоровье моего любимого брата?
– Эрхэ-Хара здоров и весел.
– Я соскучился по нему за долгие годы разлуки и хотел бы его видеть.
Сабрак развел руками:
– Сейчас это невозможно. Дороги опасны. Вот когда утвердим в степи свой порядок, он сможет приехать к вам.
К удивлению Джамухи, Тогорил не стал настаивать на выдаче брата.
– Пусть будет так, – сказал он. – Каждому свое. Орлу – высота, щуке – глубина, тарбагану – нора…
На опорном шатровом столбе, увитом разноцветными лентами, висел большой бронзовый крест. Тогорил поднял глаза на крест, добавил:
– Не нам менять установленное господом богом.
Сабрак тоже посмотрел на крест быстрым, обеспокоенным
