я шуток не понимаю, – серьезно отвечал держащий оружие. – У меня атрофированное чувство юмора. Полностью и навечно. Что делать будем, ребятки?
– Опусти пушку, ты чего? Слушай, мы уйдем, лады?
– Реально, ты чего? Опусти игрушку, мы же прикалывались.
– Хорошо, идите, – вдруг сжалился Саша, но как только парни сделали еще пару шагов назад, уже готовясь бежать прочь со всех ног, он злорадно крикнул: – Стоп! Стоп, пацаны. Я передумал! Стоять всем. Эй, мадам, – обратился он к женщине-продавщице, которая с квадратными глазами выглядывала из окошка (никого в округе больше в эти минуты не было). – Мадам, нажмёте кнопку вызова ментов, вам будет очень неприятно.
Женщина кивнула.
– Заканали со своими разборками, молокососы, – пробурчала она. Из-за близости общежития, где проживали не самые добродушные и неконфликтные люди, женщина привыкла ко многому, в том числе и к многочисленным дракам. Да и муж у нее когда-то сидел за драку, и брат тоже – хватило ему ума в банду Пристанских ввязаться, остолопу. Лучше бы свое ПТУ закончил и работал, как человек, нет же, на нарах сейчас!
– Эй, чувак, да отпусти ты нас, – вновь жалобно попросил один из гопников.
– Ну че ты…
– Шутковали же…
– Че мы тебе сделали-то?
– Напугали до чертиков, – отозвался Саша с самым задумчивым видом. – А не хотите ли вы сплясать мне канкан?
– Че? – вытаращились на него парни.
– Канкан, и я вас отпускаю. Как предложение?
Парни явно растерялись еще больше. Даже им, недавно покурившим травку, поведение Саши показалось чуть-чуть неадекватным. Он явно издевался над ними, правильными пацанами.
– Ну что? – продолжал веселиться их мучитель.
– Это танец такой, – вспомнилось вдруг одному из них, видимо, самому просвещенному. – Где девки ноги задирают! Вот так!
И парень пару раз попрыгал на месте, попытавшись задрать то левую, то правую ногу вверх. Это оказалось делом трудным, почти невыполнимым: конечности не желали в прямом виде задираться высоко вверх, и «танцор» чуть не упал, после чего изощренно выругался и вновь попытался повторить свои действа, став похожим на пинающегося Петрушку.
Увидев столь дивное зрелище, Саша рассмеялся и, махнув пистолетом, все же разрешил:
– Ладно, идите и идите быстро. Еще раз увижусь с вами, тогда не серчайте и не обижайтесь.
Дважды повторять ему не пришлось: несостоявшиеся обидчики мигом оказались вне зоне досягаемости пуль пистолета. Правда, степень их злобы и обиды стала непропорционально большой, и еле слышно гопники едва ли не дружно поклялись «урода с пестиком» найти и «замочить».
– Вот дураки, – спрятал пистолет обратно Саша. Их угрозы он не слышал. А если бы и услышал, то скорее всего не очень-то и напугался. – Это же малыш «Crosman 1008», пневматика, а не крутой полуавтомат
