style="font-size:15px;"> – Не о духах речь, – перебила Алёна. – Меня изумляет, что у вас выставлены и продаются поношенные вещи! А ценник, если присмотреться, заново приколот, не фирменный…
Лицо Тони Климовой сделалась цвета блузки.
– Наверное, – пробормотала она пристыженно, – то есть… может быть, то есть это скорей всего… хозяйка брала блузку для рекламного показа товара. Знаете, бизнес-леди иногда надевают на такие демонстрации модели из своих бутиков, чтобы представить оригинальные коллекции.
– Ага, – глубокомысленно кивнула Алёна, – понимаю теперь, где я уже могла видеть эту блузку. Наверняка на одном из таких показов. – На самом деле она в жизни не была на подобных шоу, но кому это интересно? – А ваша хозяйка – она высокая, с пышной грудью и тонкой талией?
– Нет, ой, нет! – хихикнула Тоня. – Она беленькая, кудрявенькая, розовенькая, полненькая такая, совсем даже не высокая, а насчет талии… – Тоня стыдливо отпустила глаза и умолкла.
Собственно, слова были излишними: гримаска говорила сама за себя.
В эту минуту зазвонил телефон на прилавке, и Тоня отошла, не переставая хитро улыбаться.
Алёна задумчиво смотрела ей вслед. Забавно… Невысокая полная женщина без талии в эту блузку точно не влезла бы. Значит, хозяйка давала ее кому-то другому. Для показа или?..
– Здравствуйте, Наталья Владимировна! – воскликнула тем временем Тоня с такой радостью, что легко можно было угадать, с кем она говорит. – Да, покупатели есть, одна дама. Хотела блузку купить, алую, фирма «Helen Lionelе», я ее в витрину выставила, но эта дама почувствовала, что от блузки духами пахнет, я сказала, может, это вы надевали ее на показ моделей… хотя духи вроде не ваши… Может, скидочку дадим, а? Что?
Голос Тони упал, как ртутный столбик при резком похолодании. И до Алёны долетел из трубки громкий, даже пронзительный крик:
– Идиотка! Я же сказала – повесь на стойку среди других вещей! И какая тебе скидочка еще, она же и так под уценку попадает, это же модель из старой коллекции! За каким чертом ты ее сунула в витрину?!
Тоня что-то лепетала, пыталась оправдаться, заглушая хозяйское возмущение. Наконец она положила трубку и повернулась к Алёне. Глаза ее блестели, полные слез.
Алёна торопливо прикрыла любопытство, которым так и загорелось ее лицо, маской глубокого сочувствия. Нет, конечно, она и в самом деле очень сочувствовала Тоне Климовой, тем паче что некоторым образом была виновницей скандала, который закатила продавщице хозяйка.
– Что случилось, Тонечка? – спросила она самым проникновенным на свете голосом. – Суровые законы капитализма в действии?
– Да ну ее в… – Нежное создание в стразах употребило такое утилитарное название некоей части человеческого тела, что у Алёны Дмитриевой, ненавидевшей инвективную лексику, ощутимо завяли уши. – Наехала на меня, главное, что я выдала коммерческую тайну. Ё-пэ-рэ-сэ-тэ, какая тайна?! У нас в клиентках главная организаторша
