Катю, хотя всего и надо было снять уже привычное голубенькое платьице в сиреневый и белый мелкий цветочек, и уложил на теплую постель – Катюша спала, когда я приехал к ней.
Развел ножки, зацеловал их от пальчиков до развилки, накрыл ртом взмокшие складочки, поиграл языком между ними, заигрывая с набухшим клитором.
Чудно, но Катя последнее время секса хотела больше, чем обычно. Вспыхивала быстро, кончала сильно, вела себя расковано и не стеснялась просить, как ей хотелось.
Я называл ее своей царевной-лягушкой: ножки нараспашку, в коленях согнутые, чуть не плашмя на постели лежат, живот больший выпирает, руки за голову раскинуты, титьки торчат дерзко, соски большими стали.
И я с членом своим пристраивался и трахал с упоением, наглаживая ее всю. Потом спиной к себе переворачивал, горочкой ставил – жопка кверху, титьки на постель – и сзади делал еще заход, любуясь ямочками на пояснице. Потом попку ее расцеловывал и последний раз языком в таком вот положении до еще одного оргазма доводил.
Потом Катюша толкала меня на край постели, опрокидывала на спину и делала минет. Да так, что и не мог уже, а кончал. Я все время диву давался – как она так меня лучше жены знает? У меня от ее ласки, когда кончиками пальцев по бокам проводила, по животу, по шее, по груди, мурашки величиной со слона бегали, а в животе что-то трепетало так, что я выгибался со стоном и охал от наслаждения.
Вот в такие минуты я ее слова про «не мешать взрослым интимной жизнью заниматься» теперь постоянно вспоминал.
Спускал Кате на язык спермы добрую ложку и любовался лицом красивым, довольным, взглядом сытым, телом совершенным в беременности даже. От этого ее вида в груди тепло так становилось, даже жарко, когда смотрела на меня, сидя у моих ног, снизу вверх. Да только чувство, что наоборот.
Царевна она. Хоть и пока лягушка.
Екатерина Премудрая.
Мне ей, как холопу неумному, глупости говорить тогда хотелось. Всякая чушь в голову лезла и с языка капала. «Люблю», «с тобой буду», «никогда не брошу»…
Потом по морде себе надавать хотелось или голову об угол расшибить за то, что дичь эту нес. Я у нее сына заберу. Какая любовь? Это как у нормального мужика к женщине, его ребенка носящей, просто благодарность выплескивалась.
Дал себе обещание прикусить язык, если еще раз такое ляпнуть захочу.
Помог одеться Кате, застегнул ботиночки и повез в магазин депутату подарок выбирать.
***
Катя
– Нет, Артем, галстук ему его женщина может преподнести, а ты, как старый приятель, бутылку хорошего алкоголя можешь подарить. Я, как малознакомая ему женщина, какой-то сувенир, лучше всего функциональный. Памятные вещи близкие дарят.
Два часа шопинга по бутикам в торговом центре меня изрядно утомили. Артем увел меня на этаж с кафешками, усадил на диван и принес мороженое. Себе взял сэндвичи и с удовольствием уплетал уже второй.
А я так и видела, как мы вот так же, только еще с коляской и нашим сыном, сидим тут же, но выбираем подарок для малыша.
– Вот
