его в Сан-Франциско.
– Он знает об этом?
– Узнает, когда мы его догоним.
В глазах Шейна мелькнуло сомнение.
– Твой отец прожил в Бухте Ангелов всю свою жизнь. Представить себе не могу, чтобы он куда-то отсюда уехал.
– Его болезнь прогрессирует. Так будет лучше.
– Для тебя или для него?
– Для нас обоих.
Отец вполне может встретить идею переезда в другой город в штыки, но это наиболее разумное решение. Если она поселит его ближе к себе, то сможет ухаживать за ним. Да и мать в таком случае наверняка поможет. Его семья живет в Сан-Франциско, и он должен быть вместе с ними.
Правда, последние тринадцать лет отец не поддерживал с ними контактов, но она готова забыть об этом. Если соседи говорят правду и отец действительно быстро теряет связь с окружающим миром, какая разница, где ему жить?
Шейн открыл шкафчик и достал из него куртку.
– Пожалуй, тебе стоит утеплиться. В открытом море будет прохладно.
Лорен приняла куртку с благодарным кивком, радуясь возможности согреться и сменить тему разговора. Она выехала из Сан-Франциско прямо с работы, не заходя домой. Так что сейчас на ней была синяя юбка, шелковая блузка, тонкий свитер и туфли на высоком каблуке – идеальный наряд для офиса. Увы, он плохо защищал от природных стихий. Просторная куртка Шейна обволокла ее теплым объятием. Лорен как будто вновь ощутила себя в его сильных руках.
И тут же поспешила выбросить из головы эту мысль.
– У тебя хорошая лодка, – похвалила она, чтобы нарушить очередную неловкую паузу. – Твоя личная? Или одна из чартерной флотилии Мюрреев?
Отец Шейна, насколько помнила Лорен, был владельцем лодочного проката.
– Моя. Купил ее в прошлом году, когда вернулся сюда, – лаконично ответил Шейн.
– Интересно, откуда же?
– Отовсюду, где есть вода и рыба, где можно кататься на лодке, – уклончиво ответил Шейн и махнул рукой.
– Похоже, ты обрел ту жизнь, о которой всегда мечтал.
Он бросил на нее быстрый взгляд, как всегда непонятный.
– С чего это ты взяла, Лорен?
Ее имя слетело с его языка, словно нежное прикосновение.
Ей всегда нравилось, как он произносил ее имя – так, будто для него она была самой главной во всем мире. Но сейчас он произнес его иначе. Лорен в нем послышался гнев и бог знает что еще.
– Не знаю, что сказать тебе, Шейн, – вздохнула она. – Наверно, я и раньше не знала.
Взгляд Шейна сделался жестче.
– Ты знала, что должна сказать, Лорен. Но ты этого не сказала.
Тринадцать лет назад он ждал, когда она скажет, что верит в него, что доверяет ему, что в глубине сердца знает, что он не убивал ее сестру.
Ее же хватило лишь на то, чтобы попрощаться с ним.
– Давай
