брякнула я, вовремя не успев прикусить свой не в меру длинный язык, в то время как Верховный и вовсе развеселился, захохотав в голос.
– Ну да, – отсмеявшись, согласился он. – Не могу не признать твоей правоты, – сказал он, продолжая рассматривать своего покровителя.
Скульптор, создавший эту статую, словно всей своей сутью прочувствовал характер этого существа. Дракон изогнул шею, сложил крылья за спиной и застыл в яростном рыке. Но стоило посмотреть на него под другим углом, и уже казалось, что он всего лишь довольно щурится. С одной стороны, он готовился к атаке, а с другой, напротив, желал увернуться от нее.
– Посмотри на Радави. Как думаешь, почему они замерли друг против друга? – спросил ис Тарой.
Если Тувем казался неуловимым, то дракон, покровитель моего рода, напротив, выглядел неустрашимым и мощным. Радави широко расправил крылья, словно вот-вот оторвется от земли и ринется в бой.
– Они противостоят друг другу. Мне кажется, это вполне логично, что огонь и вода…
– Они уравновешивают друг друга, – поправил меня Верховный эвей. – В противостоянии кроется баланс. Видишь, рядом с Радави всегда Пхутху? – указал он на дракона, повелителя ветров. – Он его поддержка. Каждый из них, – обвел он рукой статуи, – не враги друг другу, а противовес и поддержка, вместе рождающие баланс и гармонию. Стоит убрать одного, и все рухнет, – тяжело вздохнул мужчина. – Огонь может быть слабым и едва ощутимым, он может быть чуть теплым, прячущимся и задыхающимся без воздуха или едва тлеющим из-за нехватки дров, но такой огонь никогда не сможет встать в противовес остальным. Он просто не разгорится и угаснет окончательно.
Мужчина стал подниматься дальше, а следом и я.
– Что вы хотите этим сказать?
– Всего лишь то, что говорю. – Он пожал плечами. – После смерти Нирома я не могу найти противовес остальным. Китарэ сильный, очень сильный, настолько, что самому ему не совладать с тем, что придет к нему за Полотном. А для того, чтобы он справился, нужна Нить, которая уравновесит его и распределит силу так, что она покорится Двенадцати. Со смерти Нирома Игнэ я еще не видел ни одного огненного эвейя, способного совладать с этим, потому я не стану скрывать от тебя, что надеюсь, что сегодня мои поиски завершатся. Времени почти не осталось.
– А что, если не подойду и я? – поинтересовалась я, остановившись позади него. – Что, если нет?
Несколько секунд мужчина молчал, а потом лишь слегка обернулся ко мне – так, что я могла видеть лишь его профиль, и скупо бросил:
– Лучше бы тебе подойти. – И вновь стал неспешно подниматься.
Не было в этой фразе ни агрессии, ни вызова, он просто сказал это. Но на краткий миг с него словно слетела вся эта показательно-добродетельная шелуха. Всего секунда, и его взгляд, какая-то едва ощутимая интонация в голосе вернули меня с небес на землю и дали осознать, что не стоит так глупо и безотчетно заблуждаться. Иногда улыбка, мнимое дружелюбие, спокойная интонация в голосе – это всего лишь жесты, которые предназначены для того, чтобы
