плечи и вцепится в них. И он подхватит ее на руки.
Он еле заметно усмехнулся. Может быть, ему повезет, и она споткнется, потому что будет глядеть не на ступеньки, а на его задницу? Ему не раз говорили, что она у него соблазнительная, хотя ситуация, когда это говорилось, была неприличная и грязная. Вот о чем он думал, поднимаясь за мадемуазель Незнакомкой по винтовой лестнице.
– Она не позвонит мне, – сообщил он ей на ухо, оказавшееся на одном уровне с его ртом, потому что он, отставая, прилежно держал дистанцию в две ступеньки. – У нее даже нет моего номера телефона.
Она споткнулась, и ему действительно пришлось протянуть руку и применить на практике принципы джентльмена, поддержав ее… ну, чуть ниже, чем позволяли хорошие манеры, ну, прямо за попку, но ведь не мог же он допустить, чтобы она упала!
После такой его помощи она снова споткнулась, но не оттолкнула его руку. Так-так, Доминик. Либо она ужасно боится высоты, либо созрела для того, чтобы пойти с тобой в ресторан. Теперь она не возмутится и не исчезнет после твоего предложения.
Как только они поднялись наверх, он поравнялся с ней, чтобы увидеть выражение ее лица, когда они войдут в его лабораторию.
Ее лицо озарилось восторгом, словно его осветило восходящее солнце. Ему захотелось ее поцеловать прямо там, на пороге.
Проклятье, как тяжело терпеть всю эту медленную канитель!
Джейми никогда не видела ничего похожего. Какие-то вещи у Доминика Ришара были такие же, как у Сильвана Маркиза. Сильван занимался исключительно производством шоколада, и у него не было ни кондитерских изделий, ни карамелей, только то, что могло сопутствовать шоколаду. Еще Сильван работал на цокольном этаже с высокими окнами в более дорогом квартале Парижа, поэтому на его кухне было тесновато.
Ну а у Доминика Ришара… поистине, ты словно восходишь на небеса. Весенний свет лился во все огромные окна, два из них были распахнуты, и в них веяло приятной прохладой. Здание стояло в паре улиц от площади Республики, в тихом месте, и шум большой магистрали лишь издалека напоминал, что мир не дремлет.
Серый полированный мрамор поблескивал на рабочих столах, заставленных кухонным оборудованием. Работники ходили в белом, лишь одна девушка лет двадцати с небольшим была в черном. Пять маленьких глазировочных аппаратов, совсем не похожих на большие машины, работавшие в производственных цехах «Кори», стояли в главном помещении. На одном из них как раз шла глазировка. Одна женщина загружала маленькие квадратики ганаша, конфетного содержимого, в аппарат, а когда появлялись готовые конфеты, другая женщина подправляла на них глазурь.
На стенах висели металлические формы разнообразных размеров и конфигураций. Молодой парень красиво выкладывал пирожные на тарелки, добавлял парочку декоративных штрихов и спускался в зал к клиентам. В дальнем конце помещения девушка в черном вышла с большой кастрюлей из правого дверного проема и скрылась в левом. На мраморной столешнице женщина раскатывала
