отчего-то подумал он.
И затормозил, разглядывая.
Красный бюстгальтер и белые трусы с мышью. Ну не сочетаются ведь! А Полина любила, чтобы сочеталось. Еще ни разу не легла к нему в постель с бюстом и трусами из разных комплектов. И красные трусы у нее имелись, причем в нескольких экземплярах. Ему ли не знать? Он их с нее стягивал множество раз.
В чем в чем, а в трусах Полины он разбирался.
И тут белые с мышью.
Не постаралась для любовника?
Или…
На селфи ведь трусов не видно, только верх. Верх она могла переодеть для фото, а низ оставила. Значит, никому не собиралась демонстрировать свои трусы, так?
А потом он увидел, как Полина приподнялась на локтях, попыталась что-то ему сказать, хоть из горла не вырвалось ни звука. Зато он приметил на зубах снизу кровь. Так бывает, только если во рту рана.
– Что за хрень…
Максим пригляделся к жене внимательнее и заметил, что ее взгляд расфокусирован, будто ей хорошенько врезали.
При всем желании на жаркую встречу с любовником это не тянуло, а вот на попытку изнасилования – вполне.
Такого Полина хотеть не могла.
А значит, она все еще его любимая, верная девочка.
От сердца отлегло. Но мгновенное облегчение тут же заменилось лютым гневом.
– Ты что ее бил, что ли? – прошипел он и повернулся к валявшемуся у стены уроду.
Тот как раз тряс головой, явно очухался.
Максим рванул было к нему, но тип со скоростью, которой позавидовал бы олимпийский чемпион, бросился к окну. Перемахнул через него и исчез! Выпрыгнул, что ли?
Максим тоже ринулся к окну, и тут приметил, что к стене приставлена раскладная лестница. Именно по ней упырь спускался вниз. Ловко, как обезьяна.
Максим тут же перекинул ногу через окно на лестницу, хотел спуститься следом. Но в этот момент он услышал, как что-то тяжелое стукнуло об пол. Оглянулся и увидел, что Полина свалилась с кровати.
И даже не попыталась подняться.
Лежала без движения.
Он колебался примерно секунду, мучимый диким желанием прибить гада, который посмел залезть к нему в дом.
Но все же Максим не полез на улицу.
Со звериным рыком забрался обратно в спальню, подлетел к Полине, попытался привести ее в чувство. Но она была в обмороке, в себя приходить не спешила. Хлопать жену по щекам он побоялся, ее состояние его здорово напугало.
«Ее надо к врачу», – понял он сразу.
Можно было вызвать скорую, но он как-то уже пробовал это сделать, когда у Полины была высокая температура. Скорая приехала через два часа. Так рисковать снова он не мог.
Максим недолго думая рванул в ванную, схватил свой халат, замотал в него Полину.
– Потерпи, моя хорошая, – зашептал он ей на ухо, прижался губами
