и еще. Но я запретил.
ВВС-1 закончил набор высоты и перешел в горизонтальный полет. Заложенность ушей у Малоуна прошла.
– Кто знал, когда вы отправляетесь в путь? – спросила Кассиопея.
– Мало кто, – ответил Дэниелс.
Малоуну этот ответ показался странным.
– Как ты оказался в том номере отеля? – спросил его президент.
Малоун рассказал об электронной почте Стефани, о ключе-карточке, оставленном ему в отеле «Сент-Реджис», и о том, что обнаружил. Кассиопея протянула ему записку из конверта.
Дэниелс сделал знак Дэвису, тот достал из кармана портативный магнитофон и пустил его по столешнице.
– Это запись защищенного радиосообщения после стрельбы, когда ты старался выйти из «Хайата», – сказал Дэвис.
Дэниелс включил магнитофон.
Внимание всем агентам. Подозреваемый одет в светло-голубую, застегивающуюся донизу рубашку, светлые брюки, сейчас он без пиджака, выходит из главного вестибюля в туннель, ведущий в Большой центральный вокзал. Я иду в этом направлении.
Президент выключил запись.
– Этого никто не мог знать, – сказал Малоун.
– Никто из наших агентов не отправлял этого сообщения, – сказал Дэвис. – И, как ты знаешь, эти частоты неизвестны широкой публике.
– Узнаешь этот голос? – спросил Дэниелс.
– Трудно сказать. Помехи и рация многое искажают. Но что-то знакомое в нем есть.
– Похоже, у тебя есть поклонник, – сказала Кассиопея.
– И тебя предали, – объяснил Дэниелс. – Как и нас.
Уайетта провезли мимо Коламбус-Серкл к Верхнему Вест-Сайду Манхэттена, менее перенаселенному району с причудливыми лавочками и облицованными кирпичом жилыми домами. Проводили на второй этаж одного из этих домов, в просторную, скудно обставленную квартиру, окна ее были закрыты деревянными жалюзи. Он предположил, что это какое-то убежище.
Его ждали двое.
Оба были заместителями директоров – один ЦРУ, другой АНБ. Лицо заместителя директора Управления национальной безопасности он знал, кем являлся другой, просто догадался. Ни тот, ни другой, похоже, не были рады его видеть. Он остался с ними наедине, те двое, что привели его, ждали в лифтовом холле.
– Скажешь нам, что делал сегодня? – спросил церэушник. – Как оказался в «Гранд-Хайате»?
Уайетт ненавидел все, связанное с Центральным разведывательным управлением. Он только время от времени работал на них, потому что они хорошо платили.
– Кто говорит, что я был там?
Задавший вопрос беспокойно расхаживал по комнате.
– Не юли с нами, Уайетт. Ты был. Почему?
Любопытно, что оба хорошо знали некоторые из его дел.
– Ты направил туда Малоуна? – спросил нацбез.
– Почему вы так думаете?
Церэушник
