улыбнулась ему печальной улыбкой.
– Мне тоже. – Она перевела взгляд на Ки и тихо сказала: – Моя мама пропала несколько лет назад. Ее искали всем Реденвудом, но… так и не нашли. Пока не нашли, – добавила она, сжав в кулак изящную руку.
– Ты знаешь, что с ней могло случиться? – ошеломленная новостью, прошептала Ки. Во рту враз пересохло, и она потянулась за кружкой.
– Нет, – ответила Дайана.
Однако от Ки не укрылась ни короткая заминка, ни опущенные вниз глаза.
«Знает», – шепнули стены. От неожиданности дернув рукой, она пролила чай на стол.
– Ты… приходи к нам сегодня, ладно? – выпалила Ки, торопясь сгладить оплошность. – Будет вкусный пирог. Мама очень вкусные пироги печет, правда, давно не пекла, потому что очень много работала, но сейчас она работает на дому, и у нее много времени, и пироги у нее получаются с каждым разом все лучше и лучше… Ой.
Она всегда много говорила, когда волновалась. Дайана благодарно ей улыбнулась.
– Я приду.
Только она вышла, Ки проворчала:
– Мог бы мне рассказать.
– Я не знал, что ты не знала! – защищался Филин. – И вообще, я что, должен был сходу всю ее биографию рассказать? Я, между прочим, не сплетник.
– Да я не о сплетнях говорю, – возмутилась Ки. – Но я же… своими неосторожными словами я сделала ей больно…
Филин помотал головой.
– Ты не виновата. Да и Дайана сама сказала – ей хуже от того, что все вокруг молчат. Делают вид, что все нормально. А это ненормально… Мамы не должны исчезать.
– Не должны, – глухо повторила Ки, думая о своей маме. Если бы та исчезла, у нее сердце бы разорвалось.
Уроки тянулись как резина, да и мысли были совсем не об учебе. Стены знали что-то о Дайане Морэ, что-то из ее прошлого и настоящего. Вот только Ки не умела говорить с духами, расспрашивать, уточнять. Она умела лишь слушать.
Дурацкий, бесполезный дар, приносящий одни только неприятности.
Ки еле досидела до конца занятий. Записки Филина, в которых он рисовал смешных монстриков, явно пытаясь ее отвлечь, преследующие со вчерашнего дня настороженные шепотки и взгляды, сами уроки – все отошло на второй план.
В автобусе она сидела притихшая, чем не на шутку встревожила Филина.
– Эй, ну ты что?
Ки лишь отмахнулась и уставилась в окно. Она и сама не знала, отчего так сильно расстроилась. Оказавшись дома, бросилась в мамину спальню, которая после вчерашней перестановки выполняла и роль кабинета. Дейдра была внештатным журналистом довольно известной в Глероме газеты и каждый день по несколько часов работала над очередной статьей.
– Мам, Дайана придет к нам сегодня на ужин, – радостно объявила Ки. – Или одна, или с папой.
– О, это же отлично!
Едва дописав предложение до точки, Дейдра вскочила. Ки достаточно хорошо знала маму, чтобы понять: сейчас та будет заново передраивать
