предназначенная в том числе для взлома бетонных укрытий, просто прожгла корпус корабля насквозь, зацепив главный ходовой реактор и энерговод. Шлемофон сначала донес гулкий звук взрыва, а потом нарастающий хруст и грохот, затем, догоняя звук, на поле перед группой, вырывая деревья и гоня перед собой вал из земли и обломков стволов, выполз, теряя скорость, большой, метров около ста длиной, корабль.
– Ребята, он лег брюхом на главный шлюз! Живем! Рыжий, Ваня, Крот, заткните аварийную шлюзовую, а Туз с Белым – пробоину.
Алексей переключился на пушку. Сервомоторы бронескафандра выпрямили левую руку и жестко зафиксировали сочленения, образуя из труб над рукой разгонный ствол. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как из дыры в корпусе начали вылезать солдаты в броне болотного цвета.
Десятимиллиметровые болванки в «шубе» из пенокерамики, вылетая из ствола со скоростью около четырех километров в секунду, пробивали и броню, и обшивку корпуса насквозь. Практически сразу наступательный пыл десантников угас, и из дыры больше никто не появлялся. А у шлюзовой шел настоящий бой. Около десятка таннухов смогли выбраться наружу, и под их прикрытием сквозь ворота выскакивали все новые и новые солдаты.
Снайперы группы довольно успешно прореживали комсостав, а Туз, подобравшийся на предельно близкую дистанцию, бил из крупнокалиберного пулемета в упор, выкашивая всех остальных. Но, несмотря на чудовищные потери, солдаты лезли как очумелые, пока не показалась массивная бронемашина, загородившая своей тушей весь шлюз. Болванки и пули с визгом рикошетировали от ее брони, не причиняя видимых повреждений. Алексей двинул ползунок регулировки скорости шариков на максимум и дал длинную очередь по бронемашине. Точнее попытался дать, потому как легкий щелчок приемного лотка и загоревшийся перед глазами транспарант сообщили, что боезапас для пушки кончился.
Алексей тяжко вздохнул. Этот момент он бы предпочел отодвинуть, а в идеале избежать совсем. Пушка Петровича была не опробована никак, а ракет осталось всего три штуки. Тогда, в подземелье, глядя на стомиллиметровое жерло, он просто побоялся, что после таких проб перекрытия элементарно завалит так, что не нужно будет хоронить. По размеру энерговода и самого оружия это могло быть что угодно. От плазмы крупного калибра до какой-нибудь экзотики вроде гамма-лучевой пушки. Он вскинул оружие к плечу, поймал в визир дверь шлюза и нажал спусковую кнопку. Отдачи не было совершенно. Просто короткая вспышка, и в сторону противника метнулся небольшой, словно мячик, огненный шар.
Алексей уже успел разочарованно вздохнуть, как шар врезался в металл обшивки и начал растекаться светящейся пленкой по всему корпусу корабля, за доли секунды покрыв тускло светящимся слоем. Затем все ослепительно вспыхнуло, и взрывная волна сильно толкнула Белого в грудь.
Когда в воздухе перестали летать куски обшивки и фрагменты тел, в эфире прорезался Рыжий:
– Мля! Чо это было? – Он сквозь заляпанное грязью стекло смотрел на корабль, превратившийся в комок бесформенного
