style="font-size:15px;"> Снаружи всё гремело и грохотало. Топот, крики, галдеж. Хватило одной проделанной щелки, чтобы понять, что происходило снаружи.
– Дьявол, – проскрипел зубами Бранд, давая знак своим ребятам, застрявшим под скамьями. – Нападение!
Те поспешно стали вылезать, наступая на всё подряд. Аманда озлобленно шикнула, выдёргивая бедные пальцы из-под чьего-то сапога.
– Я же говорил, кретин! – Адриан, уже принявший более-менее удобное положение, требовательно вытянул скованные руки. – Освободи, я помогу, – Райан с сомнением посмотрел на него. Затем на оковы. Затем снова на него. – Давай же, у нас мало времени, – поторопил его тот. – Ты не справишься. Вас слишком мало.
Что-то либо предпринять они не успели. Широкое лезвие томагавка рассекло тент, чудом не задев голову Аманды. Яркое солнце на мгновение ослепило. Девушек без лишних церемоний схватили за шиворот и выволокли наружу.
Отбиваться было заведомо бесполезно, так как количество соперников превышало их раза в четыре. А какие у них были лица… заветренные, с малоприятными рубцами на коже и язвенными нарывами. Жёлтые кариесные зубы, спутанные волосы, дикие одежды, похожие больше на лохмотья и отвратительный запах пота.
Райан отбивался как мог, но когда на тебя наваливаются пятеро, шансов маловато. Адриану приходилось и того хуже, со скованными руками он только и мог, что орудовать локтями. Силы были неравны.
Девушки не отставали от мужчин. Даже Тамина оказалась на удивление бойкой и не готовой так просто сдаться. Они обе брыкались, пинались, пытались укусить волочащие их по горячему песку грязные руки, но что слону залп гороха?
В какой-то момент на их головы были надеты вонючие мешки, исключающие возможность хоть что-то видеть. Аманду схватили за руки и ноги, потащив куда-то. Тамина оказалась грубо переброшенной через плечо.
С каждым шагом крики и шумы становились тише, а потом их перекинули на что-то высокое, мягкое и не менее вонючее, чем мешок. Запоздало стало очевидно, что это мягкое ни что иное как живой, мать его, верблюд.
***
Девушек всё так же бесцеремонно подвесили за запястья и только потом уже стянули с голов злополучные мешки. Глаза Аманды, засыпанные застрявшим в ткани песком, первыми привыкли к новому освещению. И это оказалось совсем непростым делом – сдержать хладнокровие, когда перед тобой вдруг всплыло оскаленное в ухмылке непропорциональное лицо.
– Ну ты и урод, – вздрогнула она, с отвращением разглядывая нарывы в слишком близкой досягаемости от себя.
Лицо оскалилось и басисто гыкнуло, что, наверное, должно было означать усмешку. И как оказалось, оно было тут не одно. Ещё двое находились в старой комнате с обвалившимся в нескольких местах потолком. Дыру закрывал просевший навес, а полукруглые слепые бойницы дарили немного света.
Вбитые в стены крюки и цепи словно намекали на то, что сюда частенько приводили “гостей”. Но ещё больше на это намекал изнемождённый мужчина в углу, в грязной оборванной
