тебя от этой дряни. Мне не нравится, когда ты пьешь.
– Я же не алкоголик.
– Настоящий алкоголик никогда не признает своих проблем.
Я закатил глаза. Она была мне настоящей матерью. Галина Анатольевна вырастила меня с рождения. Мне всегда импонировала ее опека, потому что это был единственный человек в этом доме, который любил и поддерживал меня.
– Пацаны сказали, что в делах все спокойно. Что ты скажешь? – поинтересовался я у Михаила.
Как только он открыл рот, его жена хлопнула по столу ладонью.
– Никаких разговоров за столом. Особенно о делах.
Мы оба ухмыльнулись и продолжили трапезу. Хотя судя по моей тарелке, это можно было назвать только способом поддержать жизненные силы.
Мы отправились в сад. Расположившись в беседке, Михаил закурил.
– Я вижу, что тебя что-то гнетет. Говори давай. Парни от меня что-то скрывают. У меня чуйка на вранье.
– Знаю… – пробурчал он, делая затяжку.
Я вопросительно посмотрел на него, пока он собирался с мыслями.
– Черт… Поверить не могу, что это маленький говнюк больше не шастает здесь.
– Твою мать, – процедил я сквозь зубы. – Ты же не о Роме хотел поговорить.
Михаил сделал еще одну затяжку, пока обдумывал свои следующие слова.
– К черту! Ты все равно узнаешь скоро.
Я поставил локти на стол и пронзил его взглядом.
– На той неделе начались диверсии. Еще одна взорванная фура. Систему безопасности нашего дома пытались взломать, но мы быстро среагировали. Никита совсем сошел с ума от беспокойства, когда нашел в спальне Ильи фото могилы Марины. Кто и как туда мог забраться – непонятно. Он вывез его с матерью и Глебом за границу. Никто не знает куда. Даже я. Он не доверяет никому из наших людей. Да я и сам понимаю, что среди нас крысы. Парни рассказали мне про Дэна.
Я был в полнейшем шоке от его слов. Мне казалось невероятным то, что я только что услышал.
Какого хера?
То, что я был прикован к постели, не означало, что меня нужно было держать в неведении.
– Успокойся. Они бы винили себя в том, что ты начнёшь геройствовать и сбежишь на хрен с больницы. Парни рассказали бы тебе обо всем, но чуть позже.
Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и тут же появилась тянущая боль в груди. Я провел по тому месту рукой и поморщился.
– Вот видишь. Тебе нужно время на восстановление. Ты можешь потерять ориентацию или свалиться в обморок. Последствия сотрясения имеют долгоиграющий эффект.
– Как я могу быть спокоен, когда весь мой бизнес летит к чертям?
– Это не твоя вина, – сказал он, кладя руку мне на плечо.
– Ты ничего не знаешь…
– Знаю. Парни рассказали мне все. Это твой бизнес. Наследие отца. И только ты несешь за него ответственность. Но это не говорит о том, что ты не можешь совершать ошибки. Мы все их делаем.
