как к служебному входу подъехала старая Нива торговца Ашота, продавца бакалеи на рынке. Воспитанники детдома алчным взглядом проследили, как конфеты в том же количестве, что и прибыли, перекочевывают в машину ушлого бизнесмена, а стопка денег оседает в кармане Жанны Алексеевны, и на ужин устроили такую вакханалию, каких эти стены еще не видели.
Мы-то с Дёмкой вернулись в ночи, а на утро узнали, что пятерка самых отъявленных хулиганов и хулиганок будут отрабатывать наказание. Как я попала в этот список, ума не приложу! Спорить было бессмысленно.
Поэтому теперь нам, пятерым девчонкам, придется вручную стирать все имеющееся белье в детдоме. А воды горячей нет.
– Надоело, – я шваркнула наволочку в таз и с трудом разогнула спину.
Руки покрылись неприятными цыпками с трещинами и заледенели так, что пальцы с трудом гнулись.
– И мне, – Верка Сазонова повторила за мной и уселась на пол прачечной.
– А еще целая гора, – вздохнула Катюшка и тоже присела передохнуть.
– Батрачим, как Золушки, – с обидой протянула Ленка Самосвал.
– Не детдом, а тюрьма строго режима, – сплюнула Ира.
Мы посидели немного на полу, переводя дух, и продолжили морозить руки в холодной воде.
Через пару часов в дверь прачечной настойчиво постучали, и внутрь ворвался довольный Демьян. В руках у парня был сверток и маленькая бархатная коробка.
– Девчонки, я украду у вас Нику на пару минут, – бодро заявил он и улыбнулся, глядя на меня.
– Да мы уже почти закончили, можешь и не возвращать ее, – отрапортовала Ленка. Мне кажется, она была влюблена в Дёму, но тщательно это скрывала.
– Она у нас и так пострадала ни за что, – хохотнула Ленка, – Опять.
– Не опять, а снова, – вставила Ленка, – Чуть что, так Жанна Алексеевна всегда на вас двоих сначала думает.
– Репутация, – уважительно протянула Ира.
– Было бы что путное от этой репутации, – нахмурилась я и посмотрела на свои руки.
Кожа была в печальном состоянии, кое-где трещинки даже кровили.
– Пойдем, – Демьян протянул мне руку и легко обнял за талию, – У меня для тебя сюрприз.
– Балуешь ты ее, – натянуто рассмеялась Ленка, провожая нас завистливым взглядом.
– Заткнись, Самосвалиха, – прошипела Катя, – Зависть – плохое чувство.
– А что я? Я ничего.
Дёмка вышел в коридор, оглянулся по сторонам и открыл дверь соседней кладовки.
– Заходи.
Он включил свет и буквально затолкнул меня внутрь, дрожа от нетерпения.
Его настроение передалось мне, и тоже вся задрожала от вспыхнувшего интереса.
– У меня для тебя подарок, – с затаенной гордостью еще раз повторил Демьян.
– И по какому поводу? – растянув рот до ушей, осведомилась.
Подарки я любила. Не так часто воспитанники
