и было понятно, почему – запах крови ощущала даже Вася без такого тонкого нюха, как у пожирателя. Она сползла вниз по стене, понимая, что всё равно не в состоянии выйти наружу. Придётся просто переждать, пока эти двое пируют. Пытаясь отвлечься, Вася начала перебирать в уме названия стран в алфавитном порядке, как всегда делала это в стрессовых ситуациях. На Литве её позвал Уборщик.
– Я же сказал выйти погулять, – крикнул он, пока Вася поднималась на затёкшие ноги.
– Смысла в этом особого не было, они так вопили, что слышно было, наверное, на все ближайшие улицы, – попав в гостиную Вася устало выдохнула. Она ведь только вчера убралась… Пол и стены были заляпаны кровью. Хорошо хоть нигде не виднелись остатки тел. Довольный Федя сидел прямо на полу и облизывался как кот, а Уборщик развалился на стуле и запрокинул голову, прикрыв глаза.
– У тебя есть что пожрать, кроме этого, горелого нечта? – проговорил он, еле ворочая языком, как будто сильно устал.
– Да я могу картошки просто сварить, мне не нужны особые изыски, – Вася пожала плечами.
– А у нас до этого было так много изысков, – Уборщик вернул голову в вертикальное положение и открыл глаза с такими большими зрачками, что не было видно радужки. – Они ничего тебе не сделали?
– Нет, ты вовремя, – Вася чувствовала себя неуютно под его взглядом, потому что таких глаз ещё ни разу не видела, только в одном фильме про наркотики, который однажды умудрилась посмотреть, пока бабушки не было дома.
Уборщик растянул губы в расслабленной улыбке и махнул в сторону беспорядка:
– Извини, мы не специально. Постарались почище, но дело это такое… Не особо чистое, понимаешь? – он хохотнул, как будто очень смешно пошутил.
– Ничего, я уберу…
– Ты такая безэмоциональная. Ты вообще живая в принципе, а, мать? – Уборщик поднялся на ноги и потянулся. – Или ты социопатка? Или просто терпила?
– Я не особо понимаю последнего термина, но кажется, что он про меня, – Вася улыбнулась. Она действительно хорошо умела терпеть. А ещё научилась ничему не удивляться.
– Это плохо, – Уборщик резко стал серьёзным. – Надо научить тебя не быть такой терпилой. Ну и показывать иногда свои эмоции, а то я как будто с манекеном живу.
– Извини…
– За что ты извиняешься? За своё существование? Ты странная, – он зевнул. – А мне надо идти спать. Не входи… Хотя ты же всё знаешь, ты теперь местная, – он снова хохотнул и пошёл в сторону своей комнаты. Возле Васи Уборщик притормозил и внезапно внимательно посмотрел: – Странно, да? Вокруг всё рушится и умирает, а мужики всё равно хотят насиловать баб… Мразотные мы животные, конечно…
Вася ничего не ответила, хотя и была согласна. Она не могла понять, откуда такое желание к насилию, когда в мире его и так с избытком. Почему не быть чуть добрее друг к другу?
Она проводила Уборщика взглядом, подождала, пока он хлопнет
