Сема не воевал ведь. – перебила Фиала.
В годы войны служил. Виноват что не под пулями? Ерунда все это. Старший сын герой войны, средний погиб, я чуть не погиб. Мало? Пусть отдельно живут.
Только сложилось все иначе. О чем Роза узнает позже. А вот Семен воодушевленный отдельным жильем с девушкой, которая вот только-только запала в душу. Он и пошел к Розе после разговора с отцом, рассказал все как было и с ней порешали ничего более не отменять.
Следующее в цепочке воспоминаний была роспись Розы с Семеном. Она стояла в бирюзовом костюме двойка с блестящими синтетическими нитями в ткани. Костюм достала Татьяна у старых знакомых поносить Розе на один день. Ни семья Молокотиных ни ее собственная о свадебном платье не позаботились. «Еще тогда следовало понимать, что меня ждет. Что за жених, что невесту нарядом обеспечить не может?» Роза все прокручивает в уме маленькие знаки о будущем неудачном браке, которые не замечала. Это все потом, а тогда, что Семен пришел к ней с суждением об удачном истечение событий, что их свела судьба мол отказываться нет толку, раз они не против быть друг с другом значит тому и быть. Обещал об отдельном жилье, ведь их родительский никуда не годился для семьи и детей, это был старый деревянный дом, с маленькими окнами, которые заколачивали досками по краям чтоб не продувало.
«Что за мужик что слово свое держать не смогу, то передумал жениться, то передумал не жениться?» Спустя три месяца жизни с Семеном она узнает что не видать им отдельной площади. Роза подсушила семейный скандал опять около адлерской земли от чего все беды пошли.
После женитьбы молодых, Розу устроили на работу в совхоз, где положена было выделить жилплощадь. Однако проблема заключалось в том, что бездетным давали только коммуналку, только и коммуналка не оказалась в Мацесте, и Розе за недолгую службу поставили в очередь пока освободиться что-нибудь. Отказ получил и Семен за имением семей выделенной ранее участка в Адлере на переселение. Услышав причину отказа, Семен тут же пошел к отцу и тот в порыве спешки пообещал переписать уже наконец-то эту землю как положено по закону и оставить обязательства переехать в болотистый Адлер и передать этот долг сыну.
Ты сказал для меня земля, так что передумал? – женатый возмужалый Семен рвал глотку у курятника. Отец с матерью стояли скрестив руки на груди. – Разве не так было? Разве мы не должны были съехать и строить дом.
Я со свекровью 18 лет жила, вы чтоль особенные? Какие нежные, уединиться хотят. – Фиала подбирала самые постыдные упреки для Семена, ведь он меньше всего хотел выглядеть увлеченным женой мужчиной, это не придаст ему мужественности.
Что? Что? Это что за дом? Дом прогнил, осел с одной стороны, как здесь детей растить?
Ну, ну, нос к небу поднял, глянь-ка на него. Сам рос в этом доме, что не дорос? Мы с матерью в еще худших условиях росли. А вам каменный дом подавай, мы-то со старухой тут останемся гнить.
Все ясно с вами, обманули значит…
