быстро по местам,
И началась пирушка.
И давши перерыв речам,
Молчал Звонок-болтушка.
Притихли все, и лишь мыча
Тихонько от восторга,
От удовольствия урча,
Семейка ела долго.
Всё в ход пошло: икра, балык,
И хлеб, и квас, и фрукты,
И упомянутый шашлык,
И пойманная щука.
Из банок сладкий ананас,
Селёдка и сосиски.
Все ели, как в последний раз,
Сметая всё по списку.
До наступленья темноты
Жевали и стонали.
И лишь ближайшие кусты,
Что было дальше, знают…
Когда и папа, и сестра,
И бабушка, и мама,
Вновь оказались у костра,
Видок был жалкий самый.
Последним вылез из кустов
Звонок, всех ненавидя.
К такому не был он готов,
Пикник иначе видел.
А пудель и не уходил,
Он у костра свалился.
Он раньше всех лишился сил,
Лежал, не шевелился.
Досталось даже хомяку,
Хотя сидел он в клетке,
Совали Хомке-старику
Орехи, сыр, конфетки.
Морковку уж и есть не стал.
Икнув два раза сыто,
Он в колесе своем застрял
И спал там, как убитый.
Собравши из последних сил
Весь мусор за собою,
Семейка молча, кто как был,
В пикап пошла гурьбою.
Что дальше? – вдруг вопрос возник?
Но тут конец рассказу.
С тех пор семейка на пикник
Не ездила ни разу.
19.06.2019
Возвращаешься
Возвращаешься вновь и вновь ко мне,
С листопадом, с дождями нудными.
Лишь начнет вечерами раньше темнеть,
Ты уже сквозь сны сразу тут как тут.
Я тебя уже не зову давно,
И не жду, как тогда ждала, на разрыв.
Всё туманом забвенья укутано,
Ты давно уже превратился в миф.
Мы и встретились, в общем-то, пару раз,
Так впервые, честно, меня накрыло.
Я тогда не любила ни рок, ни джаз,
А вот после тебя-полюбила.
Ты, скорее, был как шансон,
Франтоватость твоя мне льстила,
Но не спелось, увы, нам с тобой в унисон,
Настоящего не хватило.
А потом-да, и джаз, и рок,
Не с тобой, да и слава Богу,
Ты мне послан был, как горький урок,
А мной послан ты был… в дорогу.
Всё давно уже у меня хорошо,
А тебя
