этого он спросил:
– А где ваш отец?
– Отец с утра ушёл на кладбище, – ответил Иван и, подумав немного, добавил: – И придёт, скорее всего, не скоро.
– У него там похоронен кто-то из близких?
– Как сказать, – неопределённо повёл Иван плечами. – Отец считает, что да.
– Где именно мне его найти?
– На могиле Щорса, – прозвучало невозмутимо в ответ.
– Где?! – вырвался у следователя возглас изумления намного громче, чем хотелось бы.
– Чего вы все так удивляетесь, – неожиданно рассердился парень, – что отец не имеет права навестить захоронение Щорса?!
– Имеет, конечно, – поспешил согласиться следователь, – просто это, согласитесь, как-то необычно.
– А вот и не соглашусь! – выпалил Иван. – Отец не виноват в том, что в нашей стране сто пятниц на неделе!
– Семь, – машинально поправил Наполеонов.
– А вот и нет! Именно сто! Сначала прославляем человека, как героя! Песни слагаем и поём со школьных лет о красном командире, а потом забываем и делаем вид, что этого не было, а если и было, то не с нами.
– Вы успокойтесь, молодой человек, – проговорил Наполеонов, ошарашенный реакцией парня. – Поверьте, я не хотел вас обидеть или задеть чувства вашего отца.
– На чувства моего отца вы плюёте с девяносто первого года прошлого века!
– Помилуйте! – взмолился Наполеонов. – Меня тогда ещё и на свете не было!
– Меня тоже, – признался парень.
Следователь замер, не зная, чего ожидать от него дальше.
– Ну и ладно, – неожиданно успокоился Иван.
– Я тогда пойду, – заторопился Наполеонов и, не оглядываясь, направился к лестнице.
Интуитивно он ожидал, что парень хлопнет дверью. Ан нет, дверь закрылась мягко, тихо щёлкнул замок.
«Это у них, видать, семейное», – подумал он, спускаясь вниз по крашенной масляной краской лестнице. Кто-то бы непременно сказал – прошлый век.
Наполеонов, хотя и не поверил, что сможет найти Королёва на могиле Николая Щорса, всё-таки, забравшись в салон своей белой «Лады Калины», поехал в сторону городских кладбищ.
На входе он расспросил, как ему найти могилу красного командира, и, оставив машину на стоянке, пешком отправился в указанном ему добрыми людьми направлении. Даже цветов прикупил у старушки. Неудобно же идти к человеку, хоть и покойному, с пустыми руками.
Когда Шура Наполеонов учился в школе, красных галстуков уже не носили, об Октябрьской революции школьникам особо никто не рассказывал и песен о Щорсе не пели.
Однако мать рассказывала ему о своих школьных годах. И от стариков, как во дворе, так и на работе, ему довелось услышать немало о том, что было раньше. Так что кто такой Щорс, Наполеонову было хорошо известно.
И теперь, медленно приближаясь к месту назначения, он думал о том, как странно складываются жизненные судьбы людей. Взять
