кота
Наша первая история начинается в Конго. Я стою с камерой в городе Матади вокруг трущобы района Нзанза. Передо мной два парня – Фистон и Король. Фистону 17 лет, Королю – 13. В свои молодые годы они уже управленцы. Фистон – главарь банды «Трикаж», а Король – главарь банды «Дьяволы». У них великие цели – вывести свои небольшие компании на европейский рынок. Для этого им нужно наворовать и награбить достаточно средств, чтобы можно было закупить продуктов для долгого нелегального путешествия в трюме торгового корабля. Такая у ребят стратегия развития. Но сегодня четверг, а это хороший день, чтобы «озвереть».
Фистон заглядывает в дом, у которого вместо двери – подобие занавески.
– Пардон, мамаша, у вас нет кошки? – спрашивает Фистон у бабули внутри развалин.
– Нет, сынок. Спроси там, у торговцев.
У торговцев оказалось две кошки, они знают, что по четвергам за ними приходят мальчики. Бандиты верят, что кошка – зверь магический. Если сварить из нее рагу и съесть, то станешь более сильным, свирепым и бесстрашным.
Я снимаю весь обряд от начала до конца. И в этот момент переживаю одну из самых сложных этических дилемм в жизни: абсолютно неясно, что важнее – продолжать снимать или остановиться. И как вообще реагировать на происходящее? Если бы на месте кошки был человек, все ясно – пытайся каким угодно способом спасти человека. Если на месте кошки была бы антилопа или ангольская полосатая мышь, то вроде и ничего страшного – это же дичь. Но что делать, если на месте кошки – кошка?
Прошло два года. Я сижу в офисе «Валты», в Москве. Передо мной девушка Катя – она проводит со мной «культурное интервью». Катя немного старше тех парней из Конго, она работает в HR-отделе. Катя – собиратель людей, она ищет тех, кто гранями своих интересов и талантов попадает в этот сложный пазл – «Валту». Очень важно, например, есть ли у соискателя домашний питомец.
Мы просто разговариваем. Я объясняю Кате, что у меня трое детей и перспектива появления еще одного члена семьи, за которым нужно регулярно ухаживать, меня не вдохновляет.
– Но дети да? – уточняет Катя. – Уже толкают в эту сторону.
– Да не то слово. Они мучают меня.
Старшие хотят либо собачку, либо кошечку, а младший, Гоша, согласен и на хомяка. Он собирается улететь в космос, когда вырастет, а хомяка оставит мне, чтобы я за ним присматривал, пока он осваивает Марс. Гоша еще не знает, что хомяки живут два года и вряд ли зверь его дождется. «Первое знакомство со смертью» – так называют хомяков в зоомагазинах.
– А к кому душа лежит у вас? – спрашивает Катя.
– Сейчас к собаке. Хочется охотничью собаку, но небольшую, типа уиппета. Но это какое-то странное желание, потому что я такой думаю: «Мне же и охотиться придется сразу? То есть при помощи одних зверей убивать других».
– У вас нет такого хобби – охота?
