свойства «праздного класса». Он считает, что поскольку владение собственностью, праздность и расточительное потребление стали атрибутами именно господствующего класса (другие, «менее почтенные», члены общества вынуждены работать и ограничивать свое потребление), постольку они заняли главное место в системе ценностей «праздного класса», сделались почетными.
По мнению Т. Веблена, весь образ жизни высших слоев подчинен постоянной демонстрации праздности, причем эта демонстрация становится даже обременительной. Он утверждает, что именно стремление к праздности порождает и кодекс приличий, и правила поведения. «В условиях подчинения требованию демонстративного потребления атрибуты человеческой жизни – такие как жилище, обстановка, экзотические безделушки, гардероб, питание, – стали столь сложными и обременительными, что потребители не могут должным образом справиться с ними без посторонней помощи».71 Его ирония высвечивает порожденные властью денег ложное понимание престижа в обществе, потребление напоказ, жизнь напоказ. Т. Веблен подчеркивает, что в отличие от сословного общества, где принадлежность к высшим кругам является наследственной, в буржуазном обществе власть денег размывает границу между разными слоями общества, позволяя переход из одного слоя в другой, т. к. различия носят уже только имущественный характер. В силу этого в буржуазном обществе «благопристойное потребление» становится общим требованием для всех его членов. «В современном цивилизованном обществе пограничная линия между его слоями становится размытой и подвижной, и в любом обществе, где имеет место такая картина, норма почтенности, устанавливаемая высшими классами, распространяет свое влияние сверху вниз на всю структуру общества, до самых низких слоев. В результате в качестве своего идеала благопристойности представители каждого слоя принимают образ жизни, вошедший в моду в следующем соседнем, вышестоящем слое, и устремляют свои усилия на то, чтобы не отстать от этого идеала».72 При этом Т. Веблен отмечает, что для «изложенных экономических принципов… ни в какой сфере потребления не открывается более удачной возможности для иллюстрации, чем в расходах на одежду».73 Он поясняет, что «особое выражение в моделях одежды находит правило материального расточения…, однако, у расходов на одежду есть то преимущество над большинством других способов, что наше одеяние всегда служит свидетельством нашего денежного положения, указывая на него при первом же взгляде всякого постороннего наблюдателя».74 Таким образом, одежда выступает как самый выразительный и наглядный элемент демонстративного расточительства и желания «расходовать напоказ».
Сатирические рассуждения Т. Веблена о моде остры как скальпель и пронизаны глубокой иронией. По существу, он жестоко высмеивает феномен моды. Подчеркивая тот факт, что демонстративность,
Там же. С. 106.
Там же. С. 120.
Там же. С. 184.
Там же. С. 184.
