рабыня с Территории Хаоса может быть его Берегиней?! Свихнутся можно!
– Лежи спокойно, – уже миролюбиво проговорила Айша. – Я уже все исправила.
– Ты умеешь пользоваться нашей техникой?!
– А что тебя удивляет?! – Айша ловко замазала швы на мужском теле получившейся у нее в миске кашицей и туго утянула чистыми бинтами. – Теперь можешь потихоньку ворочаться и пробовать садиться, если есть желание. Больше ничего не слетит.
Потом она ушла к ребенку. Мальчик моментально успокоился, едва женщина взяла его на руки. Ричард исподтишка наблюдал за ней, благо боль отступила. Айша покормила ребенка и начала что-то мурлыкать, укачивая его на руках.
– Принеси его сюда, – неожиданно попросил Ричард.
Айша подошла к медкамере и опустилась на табуретку, уложив малыша рядом с отцом, но поглаживая его маленькие ладошки:
– Он не хочет спать полностью завернутым. Все время ручки вытаскивает.
Риддл смотрел на своего сына и пытался разглядеть в нем черты Лауры. Бесполезно. Не находилось ничего, кроме цвета глаз. Мальчик получился похожим на деда Марио и на самого отца. Слезы невольно накатили снова. Президент вытер глаза и погладил детскую щечку. Сын что-то пискнул, зевнул и снова уснул. Ричард провел пальцам по русым волосенкам. Он даже не заметил, что Айша ушла к столику и вернулась оттуда со стаканом приятно пахнущего напитка.
– Это что?
– Это для твоей пользы, – Айша смело вытерла с мужской щеки скупую слезу. – Поможет внутренностям побыстрее включиться в работу, а тебе – немного успокоиться.
– А мне есть чему там включаться?! – Ричард криво усмехнулся, но предложенное выпил и вдруг понял, что остатки желудка не отдают тяжестью.
Айша улыбнулась и забрала стакан:
– Готовься, завтра переберешься в дом. Тебе там приготовили роскошные апартаменты. А то здесь один совсем свихнешься. Пусть катер занесет и превратит в сугроб, а то весь вид из окна портит.
– Там что, зима?! – Ричард ткнул пальцем в сторону иллюминатора.
– У нас здесь круглый год зима, – Айша взъерошила свои черные коротко стриженные волосы. – А сейчас еще и снег валит каждый день.
– А почему темно? – Ричард удивился, что ни разу за эти дни не спросил о погоде.
– У нас тут полгода ночь, – Айша забрала ребенка и собралась уходить.
– Останься, пожалуйста, – неожиданно попросил Ричард. – И сына оставь. Мне плохо одному. Подожди, пока я усну.
– Тогда придумай ему имя, – хитро прищурилась женщина, укладывая ребенка обратно к отцу.
– Вообще-то, мы с Лаурой хотели назвать его Раулем, – глаза невольно заблестели от вновь набежавших слез.
– Не плачь, пожалуйста, – Айша вдруг осознала, что снова чувствует волны боли, идущие от Президента. – ты только навредишь себе.
– Со мной
