Глафира, уминая салаты и закусывая стерлядью.
– Ерунда! – отмахнулась она с легкой улыбкой.
Стрелки часов приближались к полуночи. Чтобы создать праздничное настроение, Ефим Петрович раздал гостям бенгальские свечи. Треск и сверкающие искры перемешивались со смехом и разговорами за столом. Каждый загадал желание, и часы пробили двенадцать.
– Ура! – закричали гости друг другу, чокаясь бокалами. – С Новым годом!
Столовую заполнил запах выстреливших хлопушек.
– Предлагаю выйти на улицу, поздравить соседей с праздником! – сказал Ефим Петрович.
Гости укутались в платки, надели шубы, шапки и валенки. Мимо старого особняка на улице Мира проехал Дед Мороз на санях, запряженных в тройку белых лошадей с бубенцами и лентами.
– Пойдемте на Панин бугор кататься! – крикнул кто-то из гостей.
У Зои еще слишком свежи были воспоминания о наказании за порванную шубу. Она взяла бабушку под руку, вдвоем они собрались вернуться в дом, но сначала проводили взглядом компанию гостей, что направилась вдоль городских улочек к высокому прибрежному плато, образованному в глубокой древности ледником. Жители нагорной части тоже не спали, повсюду слышались песни, переливы баяна и радостные крики горожан. Дремала только крутая излучина могучего Иртыша, укрывшись снегом и льдом.
***
– Идём в библиотеку, бабуля! – внучка потянула старушку за руку.
Калерия Ксенофонтовна села на диван, она смотрела, как Зоя выбирает пластинку с музыкой. Под шелками сине-фиолетового платья виднелись худенькие лопатки и детские плечики.
– У нас целых четыре пластинки! – сказала ей внучка с восторгом, не оборачиваясь. – Скрипичные концерты Вивальди, пьесы Астора Пьяцоллы и его «Либертанго», которое я с мамой сейчас разучиваю, современная музыка и детская сказка «Маленький принц». Маме кто-то принёс за уроки музыки. Ты же знаешь, что пластинки не так-то просто достать.
– Включи Вивальди, послушаем, – пробормотала Калерия Ксенофонтовна, откинувшись на подушки.
Мелодия зазвучала. Зоя тоже залезла на диван и легла головой на ее колени. Она гладила внучку по шелковистым темным волосам тёплой, изможденной тяжелым трудом ладонью. Зоя закрыла глаза и погрузилась в сладостную негу. Исталина почти никогда ее не обнимала и не гладила по голове.
– Сыграешь сегодня на скрипке? – спросила старушка.
– Сыграю, когда все вернутся. Сейчас хочу просто поболтать с тобой.
Калерия Ксенофонтовна вспомнила насмешки Исталины над дочерью, отчего кольнуло в сердце. Вздохнула. Чтобы приободрить внучку, решила преподнести ей подарок, подготовленный к ее дню рождения, но взятый с собой на всякий случай.
– Подожди-ка минутку!
Старушка Калерия, шаркая ботиночками «прощай, молодость», тяжелой походкой
