кажется, что многое реально:и прошлое, и люди, и дома.
Мы полагали – время радиально.
Возможно ли прозренье задарма?
Я двигаюсь знакомою аллеей,
но мне всё кажется, что я впервые здесь.
Сомнения толпятся не довлея.
Похоже, я подсел на эту «смесь».
…
…
Порою людям нужно
две-три фразы,
чтоб осмотреться и…
промолвить: «Есть!»
Всё так реально. Даже… вера в разум,
не говоря про зависть, зло и честь.
И я ищу те фразы (или кадры),
и тех, кому они нужней, чем мне.
Прозренье в том, что мы проходим рядом
штрихами дней, ветвей, корней, камней…»
Плиссе (А что ещё?)
Вода плескалась о каменья,
луна плыла над морем вдаль,
и заменял местоименья
цветущий за спиной миндаль.
Звук. Запах. Запад. Заиканье.
Волна в движеньях завралась,
но воды…
неба не зеркальней,
чувств прежних отражая власть.
Слились спокойствие и ропот,
и на плиссе лёг лепесток —
корабль, откроющий Европу,
и следом призрачный Восток.
Тарелкою лежат полмира
и ждут. И ждут… Луною полн
сон… от Пальмиры до Пальмиры
дрейфующий по воле волн.
А чувства? Видимость бесспорна:
промеж стихий дрожащий шёлк
луны, разбившимся фарфором
присыпанный. А что ещё?
Давно знакомые сомненья,
переродившие печаль,
изгнавшие местоименья
и научившие встречать.
И всё-таки город…
К 90-летию Юрия Левитанского
Как томик стихов,
постоянно лежащий
у края стола,
открою наш город,
хотя наизусть помню
двери и окна.
Я вырасту
на перекрёстке печалей
листом из ствола.
Ты штору слегка отодвинь…
Не узнала?
Промокли волокна.
Дрожу.
И никак не унять мне дрожанья,
и тем дорожу.
Дороже сейчас
не сыскать днём с огнём мне
меж строчек дорожек.
Из прутьев дождя,
