Николин день. Объяви в этот день о даровании конституции, отставке Штюрмера и Протопопова[11], и ты увидишь, с каким восторгом, с какой любовью будет тебя приветствовать твой народ.
Император задумался. Потом, стряхнув пепел с папиросы, пока императрица отрицательно качала головой, произнес следующие слова:
– Ты требуешь от меня невозможного. В день коронования я присягнул охранять самодержавие. Я должен сохранить его в целости для моего сына.
Видя, что его миссия провалилась и любая новая попытка будет бесполезной, великий князь перешел к другой теме:
– Ладно! Если ты не можешь даровать Конституцию, дай хотя бы министерство общественного доверия, потому что, повторяю тебе, Протопопов и Штюрмер ненавистны всем.
В этот момент, собравшись с мужеством, великий князь объяснил, что назначение этих двоих министрами критикуют тем больше, что знают, что оно устроено Распутиным. Потом великий князь заговорил с императором и императрицей о том негативном влиянии, которое обоснованно приписывали старцу. Император замолчал и курил, не произнося ни слова. Тогда заговорила императрица. Она говорила долго, эмоционально, часто поднося руку к сердцу, как будто оно у нее болело. Для нее Распутин был не кем иным, как оклеветанной жертвой тех, кто ему завидовал и желал бы занять его место. Он был другом, молившимся Богу за них и их детей. Что же касается принесения в жертву министров, которыми они довольны, ради того, чтобы понравиться нескольким индивидуумам, об этом не могло быть и речи. В общем, великий князь потерпел поражение по всему фронту, потому что на все свои просьбы получил полный отказ. Я искренне желала, чтобы подобных разговоров не было вовсе, потому что опасалась за нервы и хрупкое здоровье великого князя.
6 декабря, в день тезоименитства императора, великий князь был принят во дворце как ни в чем не бывало, как будто не состоялось никакого разговора. В этот памятный и печальный день 6/19 декабря было разбито много надежд, потому что прошел слух, что император выступит в Думе если не с объявлением конституции, то с провозглашением создания правительства доверия. Ничего подобного не произошло, и 7/20 декабря император и великий князь выехали в Ставку.
III
После отъезда великого князя я с новым пылом вернулась к работе в благотворительной мастерской. Вокруг меня собирались офицерские жены, жившие в Царском и даже в Петрограде дамы. Разговоры за вечерним чаем зачастую вращались вокруг событий дня и внутренней политики страны. Рассказывали, будто у Протопопова, страдающего от неприличной болезни, случаются настоящие приступы безумия. Прежний лидер левых совершил резкий поворот, сочтя более выгодным стать на сторону правительства. Его презирали и ненавидели все. Его подозревали в том, что он вел в Стокгольме предварительные переговоры о сепаратном мире с Люциусом[12] и германскими банкирами. Общественное мнение в тот момент было абсолютно
Александр Дмитриевич Протопопов (1866–1918) – государственный деятель, с 16 сентября 1916 г. управляющий Министерством внутренних дел. До того Протопопов был одним из видных деятелей думской либеральной оппозиции, товарищем (заместителем) председателя Госдумы, однако принял предложение Николая II возглавить МВД, после чего стал одной из наиболее ненавистных для либералов фигур правительства.
Хельмут Эдуард Фердинанд Люциус фон Штедтен (1869–1934) – посол Германии в Швеции в 1915–1920 гг.
