может быть буйной?
– Я абсолютно серьезно, у нас была сиделка, пару дней не давала ей лекарства, так она чуть с ножом на меня не бросилась, у нас мать как раз была в отъезде.
– Кстати, я очень сочувствую, ты, наверное, очень переживаешь, а я даже не знал свою тетю. Я тоже потерял отца, когда был маленьким… Понимаю, что это такое, потерять близкого человека… – Грустно сказал я, потрепав ее по плечу.
– Да, все в порядке, мы ее почти не видели, она приезжала на несколько дней раз два месяца, затем снова пропадала. Считай, что я сама выходила сестру, забочусь о ней все это время. Когда погиб наш отец, мать совсем абстрагировалась, словно мы были чужие.
Мне было неудобно продолжать эту тему, да и спрашивать про ее покойных родителей не хотелось, поэтому я поспешил перевести тему.
Стараемся не афишировать
Мне показалось, что она очень любит свою сестру, раз говорит, что заботилась о ней, и я решил сосредоточить все свое внимание на Леоне. Тем более, мне предстоит видеть ее в ближайшие два года, одна только эта мысль вгоняет меня в ступор.
– Тебе придется тоже научиться готовить, я покажу, где будет лежать лекарство, очень важно не забывать давать ей утром и вечером. – Строго сказала моя новая сестра.
– Да, без проблем, но я надеюсь, мне не придется делать это слишком часто.
– Кто знает. – Заливисто засмеялась Кристина, – Я ведь человек и хочу тоже отдыхать, не могу следить за ней двадцать четыре часа в сутки.
– Ладно, разберемся. – Сказал я, ощущая сильное головокружение после такого количества спиртного.
– А вы, с Милицей, правда, того? – Внезапно улыбнулась она. – Вы правда чпокаетесь?
– Правда, но мы это стараемся не афишировать. И если что, мама в курсе, поэтому я решил, что ты тоже должна быть в курсе, все-таки ты тоже теперь часть нашей семье. – Расплылся я в улыбке.
– Ну, я надеюсь, могу быть спокойна за честь моей сестры? – Снова засмеялась она.
Мне стало как-то неудобно от ее тупой шутки, но я не стал акцентировать на этом внимание.
– Ой, да ладно, вы чего так напряглись, я же шучу. Уверяю вас, если ты захочешь ее трахнуть, она даже не заметит. – Снова начала смеяться Кристина. – Она уже год такая, – Если рядом взорвется петарда, она даже не вздрогнет.
– Что, серьезно? И ты пробовала? – Изумился я.
– Пробовали мои друзья, они часто приходили ко мне и любили поприкалываться над ней. – Кивнул она, скривившись в улыбке.
В этот момент мне даже как-то стало не по себе, и образ заботливой сестры моментально испарился, словно его и не было. Не знаю, имею ли я право осуждать ее, но даже если она – всего лишь растение, издеваться над ней – это настоящее свинство.
– Кристина, а раньше, когда она была нормальной, какой она была? – Внезапно спросила Мила.
– Ну, не знаю, обыкновенная. Папаша очень любил ее. – Пожала плечами Кристина.
