style="font-size:15px;"> Вождь глухо выругался:
– Ему известно, что это мы…
– Тише, Амр. – Эль-Мелах закрыл туарегу рот ладонью.
– Он для нас опасен?
– Он – француз. И этим все сказано.
– Француз! – сквозь зубы процедил Амр. – Знай я это прежде, убил бы еще тогда, в пустыне.
– И лишился бы султанской награды за поимку кафира.
– Так ты ради награды притащил их сюда?
– Конечно. Мужчины – твои. Женщина – моя.
– Среди них есть женщина?
– И красивая, точно гурия.
– Что ты с ней собираешься сделать?
– Похитить и продать султану.
– Ну и змея же ты, Аль-Абьяд…
– Не называй меня так! Я теперь Эль-Мелах.
– Сменил имя?
– Не только имя, но и кожу. Узнай француз, что это я виновен в гибели экспедиции, мне бы не поздоровилось.
– Когда он собирается прибыть в Тимбукту?
– Через семь дней. Я сам приведу его сюда.
– Буду ждать. А сколько всего кафиров?
– Два европейца и один еврей.
– Ну что ж, за европейцев султан отвалит немало. Он давно мечтает заполучить белых рабов. А еврея с удовольствием сожжет, как бешеного пса.
– Только смотри не заикнись, что еврей – брат девушки, – предупредил Эль-Мелах.
– Хорошо, но за это тебе придется раскошелиться.
– А скажи-ка мне, Амр…
– Спрашивай, не стесняйся.
– Не было ли, случайно, среди рабов, захваченных твоими соплеменниками в оазисе Эглиф, старика?
– Вроде был один. А что?
– Он нужен мне, чтобы убедить кафиров приехать в Тимбукту. Если старого хрыча уже продали, перекупи его или укради.
– К утру он будет здесь, клянусь. Я знаком со всеми здешними туарегами и легко найду человека, которого ты ищешь.
– Где мы встретимся?
– На невольничьем рынке.
– Удачи, Амр.
И Эль-Мелах вернулся к своему ангаребу. Эль-Хагар продолжал храпеть.
Наутро, когда они проснулись, туарегов с их мехари и след простыл.
– Разделимся, – сказал Эль-Хагар. – Я займусь розысками полковника.
– А я тогда поищу Тасили, – охотно согласился Эль-Мелах.
– Увидимся в полдень. Перекусим и поделимся добытыми сведениями.
Подождав, пока Эль-Хагар удалится, туатец уселся на своего мехари и покинул караван-сарай, вокруг которого уже сновали люди. Улицы были заполнены верблюдами, лошадьми и ослами, груженными разнообразным товаром. Кого тут только не было! Купцы марокканские, алжирские и триполитанские, чернокожие с берегов Нигера, туареги из пустыни, красавцы-бамбара и фульбе в широких уазроцах и огромных чалмах. Некоторые щеголяли едва ли не в султанских нарядах, кто-то ходил в одной набедренной повязке.
Все городские
