учета и пара стульев для посетителей. Освещалось все это лишь тускло горящим модумным светильником под потолком, конструкт которого не обновляли уже очень давно. Окон же в крохотной каморке не имелось вовсе.
– Скромно живет претор, – шепнула София, когда их провожатый скрылся за массивной дверью.
– Ты неправа, – возразил Ян. – В здешних краях обитать в средневековом замке для статуса полезнее, чем иметь большой и светлый кабинет в новеньком корпусе. Связь с истоками и тому подобная ерунда.
– Холодно тут, – сестра поежилась.
И правда, серые камни кладки, казалось, высасывали тепло из человеческих тел. И это несмотря на то, что на улице светило солнце. Пусть и не такое жаркое, как в июле, но вполне теплое, августовское.
– Угу. Поэтому наши предки и забросили ту башню, отстроив нормальное поместье.
Дверь открылось, в проеме показался Юлий, церемонно пригласивший их войти. Когда они проходили мимо него, он шепнул, чтобы слышали только они:
– Претора зовут Генрих Анджеевич Майер. Обращаться к нему следует «ваше превосходительство».
«Из пруссаков, – про себя отметил Ян. – Это может быть полезно».
– Ваше превосходительство, Йоханн и София Эссены, – представил их порученец претора, по понятным причинам опуская дворянскую приставку «фон».
Яна на самом деле звали Йоханном, именно это имя он получил при крещении. Но мать, в отличие от отца, происходившая из славянской семьи, всегда называла сына на свой лад. Вслед за ней так его стали именовать и все остальные, в итоге имя Йоханн остался только в документах.
– Прошу-прошу, – добродушно прогудел из кресла средних лет мужчина, сидящий у камина с оловянным бокалом в руках.
На вид Генриху Анджеевичу было лет сорок пять. Седина коснулась лишь висков претора, оставив пышную черную шевелюру нетронутой, но придав ему благообразности. Широкое лицо было все же больше славянским, нежели прусским, то есть простоватым, с крупными, скругленными чертами. Карие глаза выдавали недюжинный ум, а тяжелый подбородок – волю.
– Йоханн Францевич, София Францевна, присаживайтесь, пожалуйста, – в традиционной манере обратился к ним претор. – В наших казематах невероятно холодно даже летом, так что лучше бы нам беседовать у огня. Юлий, налей нашим новым ученикам того же отвара, что и мне, не сочти за труд. Я же вижу, что они продрогли.
Порученец, в чьи обязанности входило и это, быстро вручил гостям такие же оловянные кружки с горячим и довольно непривычно пахнущим отваром, после чего ретировался. Хозяин кабинета некоторое время молчал, рассматривая их, после чего заговорил.
– Вы не подумайте, молодые люди, что я провожу собеседование со всеми учащимися Гимнасия. Тут дело в том, что вы в некотором роде диковинка.
– Нас уже успели об этом оповестить, ваше превосходительство, – вставил Ян.
