style="font-size:15px;"> – Вы помните, кто торговал такими шляпами?
– Ой, вы спросили, – хмыкнула она и махнула рукой. – Я не вспомню, что вчера было.
– Ну все же попытайтесь, это очень важно, – попросила ее.
Жиретта задумалась, поджав губы, пристально смотря на меня, округлила глаза и выпалила:
– Гоблин, точно. Не местный, не наш, не из Саилия.
– С чего вы это взяли? – продолжала допытываться я.
– У него герб был на рукаве, их, гоблинский, – пояснила женщина. – Я еще подумала, какие шляпы красивые они делают. Дорогие правда. Вот почему она мне запомнилась! – хлопнула себя по лбу свидетельница. – Я все думала, когда к себе потом вернулась, сдалась мне эта шляпа. Все никак забыть ее не могла, пока ждала, когда посетитель уйдет.
– Долго он пробыл у убитой? – поинтересовалась я.
– Около часа примерно, – задумчиво протянула женщина. – Но из комнаты не было ни звука. Если бы я знала, что он творит там… – она снова заплакала.
– Вы ничего не смогли бы сделать, – попыталась успокоить свидетельницу. – Более того, поплатились бы за свое любопытство жизнью.
– Но я чувствую свою вину, – неожиданно громко воскликнула Жиретта. – Если бы я остановила их, а не спряталась бы в своей комнату, Никольс была бы жива! Я конечно не питаю к этим девкам хоть какой-то симпатии, но мне искренне жаль девочку. Да и комнату теперь не сдашь, – невесело хмыкнула она. – Вы не думайте, я не только из-за комнаты расстроилась. Мне правда жаль девочку. Такой смерти никому не пожелаешь.
– Охотно верю, – заверила я женщину. Мне ее изливание души ни к чему, хотя было приятно осознавать, что обитатель этого района не до конца погряз в алчности. – Лица клиента вы не видели? – вернулась я к теме нашей беседы.
– Нет, он спиной ко мне был. Волосы только, каштановые, длинные, вьющиеся, такие ухоженные, лоснящиеся, – ответила свидетельница.
– Уже что-то, – довольно хмыкнула я. – Какого роста примерно?
– Высокий, – нахмурилась свидетельница. – Или такой же, как Лиран, или чуть ниже. Точнее, конечно, не скажу.
– По телосложению что-то сможете описать? – продолжила я свой опрос.
– Вот тут точно нет, – отрицательно покрутила головой Жиретта. – Он в плаще был, скрывающим его фигуру.
– Жаль, – тяжело вздохнула я. – Вернемся к жертве. Как ее звали?
– Никольс Эду, местная девчонка. Ее мать тем же занималась в свое время. И она по стопам своей родительницы пошла, – грубо фыркнула женщина.
– Нимера? – уточнила я на всякий случай.
– Да кто ж еще? – хмыкнула в ответ Жиретта.
– Ну, например, лярва, – пожала плечами в ответ.
– Нет, лярв у нас мало, – протянула свидетельница. – Единицы. Они, как это сказать-то, с господами больше, до местных редко опускаются. Только, если на эту проклятую дрянь подсаживаются.
Я согласно кивнула, задала еще пару вопросов,
