и оставляло длинные лоскуты света на моём одеяле. Я привстала. В зеркале была обычная я – ничего когтистого и клыкастого.
Что же это было? Сон? Сон, не отличимый от яви? Сон, в котором я просыпалась, засыпала и видела другие сны? Сон, который должен был меня напугать? – Я представила себе, как о таком сне говорила бы Анна или Марья – ужасаясь и округляя глаза. А меня он совсем не напугал – он понравился мне! Я хотела снова оказаться в таком сне!
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянула мама.
– Я так и думала, что ты уже проснулась, ягодка моя!
– Мамочка, мне снился такой странный сон!
– Плохой? Ты испугалась?
– Не-е-ет! Совсем нет! Он был… забавный! Он мне понравился – я в нём была такая необычная!
– Понравился?
– Да-а! Я была такая… сильная. Такая… необычная. Наверно, девочки сочли бы меня некрасивой, но я себе… даже понравилась.
Последние слова я произнесла сдавленно, борясь с робостью.
– А если бы это был… не сон? – спросила мама, и я подумала: «Неужели и впрямь, не сон?»
– Ты становишься старше, – продолжала мама. – Ты становишься девушкой. Ты будешь видеть странного всё больше и больше. Важно, чтобы ты хранила это в тайне! Никому не говори об этом! Помни – высшая добродетель, высшая благость для девушки – скромность, сдержанность, спокойствие и молчание! Никогда ничего не говори и не делай во гневе! Никогда и ничего не говори и не делай в радости! Какие бы чувства ни принуждали тебя к действию – досчитай до десяти и успокойся. Никогда и ни с кем не делись сокровенным – ни с отцом, ни с сёстрами! Только со мной! Что бы необычного ты ни захотела сделать, о чем бы сокровенном ты ни захотела с кем-нибудь поговорить, какая бы сердечная привязанность у тебя внезапно не возникла – ничего никогда не предпринимай, не поговорив со мной! Это очень важно! Иначе может случиться беда! Большая беда – с тобой или кем-нибудь ещё – может быть, с кем-то из дорогих тебе людей! То, что ты видела, был не сон. Я не могу сейчас рассказать тебе всего, но однажды обязательно расскажу. А сейчас мы с тобой должны научиться хранить эту нашу тайну!
Я слушала её как зачарованная, впитывая каждое слово. Казалось, великая загадка, как раковина, хранящая великолепнейшую из жемчужин, приоткрывает передо мной свои створки – на волосок, ещё на волосок…
Мама умела говорить так, что я внимала каждому её слову, и слова эти отпечатывались в моей душе, казалось, на всю жизнь, как самое важное.
– Хорошо, мамочка, – только и смогла ответить я.
А всю правду я узнала только спустя пять лет.
Все эти пять лет странные сны преследовали меня. Иногда они продолжались наяву – когда я просыпалась и понимала, что я снова преобразовалась в нечто такое, что должно пугать и ужасать других людей. И всегда я вспоминала мамины слова о том, что необходимо успокаиваться и усмирять то, что живёт во мне. Иногда меня охватывала паника, когда я понимала, что обличие
