Жизнь следопыта – это вечное метание между точками «я хочу, чтобы голос замолчал, чтобы он замолчал навсегда и не сводил меня с ума» и «о боги, кем же я стану, как смогу продолжать топтать эту землю, если голос замолчит навсегда». Они всеми доступными средствами пытаются убить врага внутри себя и приходят в ужас, если он пребывает в спокойствии слишком долго. Люди и темные существа говорят, что нужно жить в настоящем. Прошлое – полузабытые воспоминания, растворившиеся во мраке. Будущее – шаткая философская концепция «а что, если». И только у следопытов все не так, как у остальных. В их личном пространстве нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Есть лишь расслоившаяся реальность, которой правит голос. И именно голос решает, какой из этих слоев в это мгновение является истинным.
Что же. Когда-то Деон просил отцов и матерей о даре – и получил его. У дара много недостатков, кое-кто сказал бы, что слишком много… как говорится, великий дар требует великой жертвы.
– К Эрфиану, – наконец нарушил тишину Ливиан.
– Е-мое. Он же живет на другом конце света.
– Не преувеличивай, мы говорим про Саудовскую Аравию. Лично мне отпуск не помешает. Искупаемся в море, поглазеем на небоскребы. Скажу Летисии…
Он замолчал и недоуменно моргнул с видом существа, на которого внезапно снизошло просветление.
– Кто такая Летисия? – нахмурился Деон. – А, дай-ка я угадаю. Твоя стотысячная баба. Ты достаточно хитер для того, чтобы отыскать с десяток способов обойти наказание. – Ответа не последовало, и он продолжил: – Не хочу я ехать к Эрфиану. Я до сих пор на него злюсь, если хочешь знать. Это несправедливо. Мы получили на орехи, а он вышел сухим из воды только потому, что хренов янтарный Жрец Орлин вовремя подсуетился и сделал его богом смерти. Властитель подземного царства! Ну, разве не смешно? Где Эрфиан – и где подземное царство? Да он всю жизнь только и делал, что бродил по лесам в предрассветных сумерках, думал о вечном и старался ни с кем не встречаться. Бабы перед ним чуть ли не стелились, а он в итоге выбрал чужеземку. Наш приличный Эрфиан, который, скорее, спустился бы на землю окончательно, чем бросил мимолетный взгляд на женские прелести, пялился из-за кустов на купающуюся Охотницу, как заправский вуайерист. Знаешь, что? Я думаю, что его следовало бы сделать богом вуайеризма. А вот…
– Это оборотень, – прервал Ливиан. – Точнее, не совсем оборотень. Долго объяснять. Думаю, мне следует вас познакомить, сам все поймешь. Даже если к тому времени голос не вернется. Только дурак не почувствовал бы это.
– Ты типа пропустил мимо ушей все, что я тебе только что сказал? Я не хочу встречаться с Эрфианом. А с его бабой – так тем более. У меня мурашки по коже, когда я ее вижу, хотя сам знаешь – я не из робкого десятка.
– Может, она тебе приглянулась, но духу не хватило ковать железо, пока горячо?
– Это дурацкая мысль, – отрубил Деон.
– Да, ты прав. – Брат наконец-то
