уйти и держаться на приличном расстоянии, словно меня и нет. Что для птиц – линька, время смены перьев, то для нас, для людей, – бедствие или несчастье, трудная пора. Можно так и застрять в этом времени линьки, а можно выйти из неё обновлённым, однако такое не делается публично, это вовсе не забавно, это невесело, а потому следует скрыться. Что ж, пускай. Теперь же, хоть это отчаянно трудно – вернуть себе доверие всего семейства, возможно не лишённого предрассудков и других подобных им почтенных и модных свойств, я не совсем отчаиваюсь и верю, что понемногу, медленно, но верно восстановится сердечное согласие с теми и этими» (155). В этом же письме он сравнивает евангелическую церковь с академической художественной школой. Все они наполнены предрассудками и занимаются тиранией, не давая взойти ростку новой жизни. Это открытие Ван Гога стало для него отражением не только настоящего положения, когда его изгнали из проповедников, но и будущего противостояния с представителями академической школы. Для последних он был чудаковатым мазилкой, понапрасну расходующим краски и холсты.
В родительском доме Винсент задержался недолго, отправившись обратно в шахтёрскую страну. Чем-то она его вновь привлекла, возможно, угрюмыми лицами. Проповедник Франк ничем не смог помочь Ван Гогу, репутация которого уже была запятнана.
Прочитав «Короля Лира» Уильяма Шекспира, наш герой сначала вдохновляется образом Кента, графа, за честность и прямоту изгнанного из страны и вынужденного вернуться переодетым слугой. Но затем переключает своё внимание на Эдгара: «Изгнанный Лиром, не узнанный своим ослеплённым отцом, он живёт в шалаше, притворяясь сумасшедшим, в ужасе бежит от невидимых мучителей, „гложет падаль и запивает болотной плесенью“. „Бездомные, нагие горемыки… В лохмотьях, с непокрытой головой и тощим брюхом“»39 – вот что из жизни Эдгара привлекло Винсента.
Грязный и усталый, весь в лохмотьях, он начал бессмысленно бродить по окрестностям, ночуя в стогах сена и не обращая внимания на наступившую зиму. Встречавшие считали его обезумевшим и сторонились. Но это нисколько не обижало Винсента, так как он считал Иисуса тоже сумасшедшим.
Три дня продолжалось его путешествие в никуда, пока он не вернулся обратно в Боринаж. Через некоторое время он вновь появляется в Эттене. Но что его ждало в родительском доме? Дорус берёт инициативу в свои руки и решается направить странного сына в клинику для душевнобольных в Геле.
Сама больница функционировала с XIV века и в течение столетий разрослась, превратив в клинику весь город. Тысячи пилигримов пытались излечиться здесь от душевных заболеваний.
Теодорус приложил все усилия, чтобы получить у эксперта заключение о невменяемости сына. Даже договаривается о встрече с известным гаагским психиатром Йоханнесом Николасом Рамаером. Но в последний момент Винсент отказывается
Найфи С., Уайт-Смит Г. Ван Гог. Жизнь. – Т. 1. – С. 270.
