было посылать новых разведчиков?
Теперь они будут там думать, как снова не попасть в засаду. И в следующий раз уже точно не остановятся. Будут наступать всеми силами. В этом Богдан был уверен. Для сбора оружия у туматов оставалось время минимум, до рассвета.
Работа на поляне и возле ущелий шла как нельзя лучше. Из нового стойбища спустился Тускул с большой оравой подростков. Юношам не терпелось помочь своим братьям и отцам. Тем более, что в гэрах все только и говорили о подвигах охотников на поле боя. Теперь мёртвых врагов можно было увидеть своими глазами. А потом хвастаться, кто собрал больше всех стрел по приказу непобедимого Билбэта.
В какой-то момент это соседство детского смеха и смерти поразило Богдана и даже ввело его в ступор. Он стоял у края обрыва и смотрел на юных туматов, которые примеряли по очереди нагрудники и шлемы, кривляясь и изображая из себя монголов, другие спокойно выдёргивали стрелы из тел убитых воинов и складывали их в «свои» кучки, чтобы потом доказать, что у них больше – и всё это было так просто и обыденно, что у него даже закружилась голова. Трава вдруг ожила, заговорила, засмеялась детским смехом, проросла сквозь трупы, поднялась до пояса и закрыла это страшное зрелище. А над зелёным покровом цветущих трав радостно щебетали птицы, готовя гнёзда своим птенцам…
– Билбэт, эй, ты что? – перед глазами вырисовалась фигура Тускула с копьями подмышкой. Они выскальзывали и падали, перевешивая то в одну, то в другую сторону.
– Уф-ф… Ничего, – Богдан несколько раз моргнул и помотал головой, чтобы избавиться от наваждения. – Накрыло немного! Бывает. Приплющило. От жары поплыл, наверное.
– Что накрыло? – сын шамана внимательно посмотрел на него, в очередной раз озадаченный набором непонятных слов.
– Да это выражение такое. Ну когда устал и жарко. В глазах темнеет, знаешь, вот так.
– А-а, да, знаю, – с серьёзным видом подтвердил Тускул, потому что наконец понял, о чём идёт речь. – Надо воды попить. Или в речку зайти. Мне помогает, – со знанием дела добавил он.
– Точно! Сейчас схожу. Давай перевяжем эти копья. Тут вот ещё куча. И отнесём на плечах две связки. Да?
Ответа не последовало. Сын шамана уже складывал их так, чтобы тяжёлые наконечники находились на одной линии. Вскоре они водрузили две связки на плечи и осторожно направились к спуску.
На небольшом участке свободного от острых камней берега царила полная тишина. Полукруг из крупной гальки был образован расколом большой скалы. Поэтому здесь не было такого большого количества острых обломков падавших сверху камней, как вдоль ущелья.
Всё пространство длиной шагов в тридцать было занято женщинами и девушками. Стоя по колено в воде, они смывали кровь с копий, стрел, маймахов, нагрудников и шлемов. Одни охотники приносили их, бросали и уходили за следующими. Другие забирали на склоне
