было медленней, чем если бы они рассредоточились. Перечить Нарсуту было опасно, а монголы делали вид, что им всё равно, и не спеша следовали сзади. Сотник Ахаут был уверен, что даже если все уйгуры упадут в реку, его воины смогут завершить дело и без них.
Туматам в засаде в это время приходилось нелегко. Углубления на склоне были очень маленькими. Солнце припекало уже довольно сильно. Спасительные облака исчезли, и даже мокрые скалы вдоль дороги высохли и поменяли свой цвет с чёрного на на бледно-серый. Птицы почему-то молчали. Или, может, сюда просто не долетали их голоса? Снизу доносилось шуршание быстрой реки, которая перекатывалась через острые камни.
Когда впереди послышался стук копыт, Богдан сразу понял, что всадники спешат. Удары были частыми и неравномерными, темп был не такой размеренный, как при обычной рыси. Гортанные голоса и постоянные выкрики только подтверждали это. Что там? Поверили или нет? Купились на «живца»? Или разгадали их замысел?
Мелкие камни, песок и пыль вылетали из-под копыт и сыпались вниз. Богдан представлял, как трудно было остальным туматам держаться, как они зажимали носы и дышали ртом, стараясь превратиться в неподвижные камни. Песок уже давно попал везде, где можно, даже в уши и глаза. Поэтому Богдан лежал с закрытыми глазами и слушал. Он ждал, когда стихнет стук копыт. А тот всё не стихал и не стихал.
Однако вскоре послышались радостные крики. Это первые уйгуры добрались до туматов и остановились. Команды атаковать не было, потому что их командир из-за скученности оказался сзади. Передние лошади топтались на месте, и всадники оглядывались назад, ожидая команды.
Богдан приподнял голову и, придерживая кору дерева на затылке, осторожно открыл глаза. В нескольких шагах виднелись ноги коней и сапоги сидевших на них людей. Они упёрлись в спины своих соплеменников и не знали, что делать. По одежде он понял, что большая часть монголов осталась за ямой. Они просто не дошли до неё и ждали своей очереди проехать вперёд.
Дольше сидеть в этих ласточкиных гнёздах было опасно. Рот был забит песком и пылью. Богдан осторожно собрал слюну и выдавил её языком на руку. В горле не першило. Значит, крик должен был получиться нормально. Он повернулся в сторону товарищей, и закричал изо всех сил:
– Давай!!! – потом кашлянул и крикнул ещё раз: – Давай!!!
Ремни натянулись, брёвна, поддерживающие настил, рухнули, и около десяти всадников провалились в яму, прямо на воткнутые на дне колья. Оттуда раздались дикие, протяжные крики раненых лошадей. Они заглушили отчаянные возгласы сминаемых ими людей. То же самое произошло с другой стороны дороги, где пятьдесят туматов выполняли роль «живца». Там главное дело было сделано – дорога перекрыта, враг заперт и сами охотники оказались в безопасности по другую сторону ямы, в которой бились в предсмертной агонии бедные лошади.
Первая часть плана удалась – почти все разведчики оказались в ловушке в узком ущелье между двух ям. В этот момент
