ты сама видишь, к чему всё это привело.
– Хочешь сказать, что я сама во всём виновата?
– Да. Кто же ещё, как не ты?
– Я жертва обстоятельств.
– Ты жертва собственных жертв и своих же страстей и пороков.
– Такие громкие слова. Бред. Лара, скажи, где мне достать денег?
– Не знаю. Заведи срочно нового богатого любовника. Ты приехала по адресу – в Москве их много. Только одна проблема: шестидесятилетние тут не котируются, это не в моде. Хотя тебе, мама, под силу всё изменить. Не удивлюсь, если через полгода наши олигархи побросают своих молодых любовниц и переключатся на старушек – вот будет забавно.
– А ты стала жестокой.
– Забавно, только недавно слышала это от Стаса.
– Неужели Стас приезжал в Москву? – с сарказмом поинтересовалась Елена Петровна.
– Да. – Лара поняла, что лучше было этого не говорить, потому что Елена Петровна знала, что это больное место Лары.
– И после этого ты говорила всю эту проповедь, Лара. Да чем ты лучше? Ты бежишь к своему Стасу каждый раз, когда он приезжает в Москву, спишь с ним, и он уезжает, удовлетворённый, а ты сидишь оплёванная. Почему ты не можешь сказать ему «нет»? Он женится на другой, а ты всё равно будешь спать с ним.
– Он не женится, мама, ты знаешь.
– А если? И тебе будет плевать, женат он или нет. А сама выйдешь замуж, станешь делать то же самое, ещё с большим наслаждением: «Ах, я не вышла за Стаса замуж, я отдала свою руку другому, но зато его я люблю». Ты же не Татьяна Ларина!
– Мама, прошу тебя, перестань, мне и так больно.
– Тебе больно? А мне не больно слышать подобные упреки от единственной дочери? Я прошу у тебя помощи, совета, сочувствия и готова посочувствовать тебе, а что слышу?
Услышав все эти слова, Елена Петровна на какой-то момент вернулась в то время, когда с Ларой у неё имелись разногласия. Она всё ещё не могла смириться с тем, что Лара живёт сейчас своей собственной, взрослой жизнью и теперь они на равных.
– Лара, Лара… – Она посмотрела на дочь. – Ведь я желаю тебе только добра.
– Добра? Мама, я помню, что произошло в последний раз, когда ты мне желала добра. Теперь благодаря этому я не могу иметь детей!
Мать взглянула на неё.
– Ты всё ещё помнишь это?
– Всё ещё?! Я всё ещё это помню?! Ты схватила меня за руку и привела к своему врачу, даже не спросив меня, хочу ли я делать аборт. А я не хотела!
– Что же ты тогда мне не сказала об этом? Всё-таки тебе шестнадцать лет было…
– Вот именно, шестнадцать! Кого мне было тогда ещё слушать, как не тебя. Ничего не объясняя, ты всё решила за меня, посчитав, что так будет лучше для нас обеих.
– Но так было лучше. Что бы ты делала одна с ребёнком на руках?
– Родила бы его для себя.
– В качестве
