понес наказание. Однако, когда Алан начал наносить удары, он поскользнулся на кафеле уборной и попал по спине своего ослушника, а затем по его ноге. Этот случай лишил его уважения в глазах остальных. Алан Тьюринг имел репутацию доброжелательного, но «слабохарактерного» старшего ученика, над которым могли издеваться младшие товарищи, например, погасив его свечу в корпусе или подсыпав бикарбонат натрия в его ночной горшок. (В то время в жилищном корпусе не было отдельных уборных). Его прозвали Старым Турогом в честь хлебопекарни Турог, и частенько над ним потешались. Свидетелем подобного инцидента, на этот раз в столовой, стал другой старший ученик по имени Кнуп, который видел в Алане «ум там, где нужна была сила»: В то время наказание исполняли старшие ученики. В «Уэскотт Хаус» по каждой стороне коридора располагались комнаты для двух-четырех учеников. Тем вечером мы услышали шаги по коридору, затем послышался стук в дверь и невнятное бормотание, дальше послышались шаги нескольких мальчиков по коридору по направлению к шкафчикам или уборной, затем последовал свист палки, звук бьющейся посуды, первый удар, за ним последовал второй, к тому моменту мы с товарищами уже покатывались со смеху. А произошло тогда вот что: Тьюринг, отпихиваясь своей палкой, двумя последовательными ударами сбил чайный сервиз старших учеников, и судя по шуму мы все могли ясно представить себе, в чем было дело, третий и последний удар пришелся не по посуде, поскольку ее осколки уже лежали на полу».
Куда досаднее было то, что один из учеников забрал и испортил его дневник, который он хранил в своем шкафчике. Однако, у всякого терпения есть свой предел: «Тьюринг… был по сути очень милым мальчиком, но довольно небрежным в своем внешнем виде, – вспоминал один из учеников. – Он был на год-другой старше меня, и все же мы были хорошими приятелями. Однажды я видел, как он брился в уборной с расстегнутыми рукавами рубашки, весь его вид вызывал во мне отвращение. Тогда я заметил весьма дружественным тоном: «Тьюринг, у тебя весьма отвратительный вид». Казалось, он меня понял превратно, и я со всей бестактностью снова сделал ему замечание. Он обиделся и сказал мне оставаться на месте, пока он не вернется. Я был немного удивлен, но (зная, что уборные в корпусе были привычным местом для наказаний) я представлял себе, что можно было ожидать. Он своевременно вернулся вместе с палкой для наказаний, попросил меня наклониться и сделал четыре удара. После этого он отложил палку и с невозмутимым видом продолжил бриться. После этого случая мы не проронили ни слова, но вскоре я понял, что это была моя вина, мы остались хорошими друзьями и больше никогда не вспоминали об этом».
Для матери назначение Алана старшим учеником имело большое значение. Но намного более значительным событием стала его новая дружба.
В Шерборне учился мальчик на три года младше Алана, его звали Виктор Беуттелл. Он также
