вздохнула и помотала головой.
– Ну ты и дура, Настя! – зло зашипела на меня эта девушка-баклажан. Я не успела окончательно оскорбиться, когда из нее хлынул такой поток слов, на который, я думала, Луцея просто-напросто не способна. – Я бы на твоем месте не радовалась так своей никчёмности. Тебя сейчас кормят, одевают, – демоница махнула рукой на мою белую футболку, спортивные штаны и кроссовки, – у тебя есть отдельная комната, и вокруг тебя воркует несколько дракониц, стараясь обеспечить все твои потребности. А в Шароине, в который ты собралась, дела обстоят уж очень непонятно. Там скоро выборы и ситуация накаляется с каждым днем. Так что радуйся, что Тео все еще надеется, что из тебя будет толк. У тебя есть уникальная для этого мира способность, никто не умеет такие ледышки создавать, но если ты не сможешь пользоваться этим отдельно от огня, то ты не то, что бесполезна, а еще и проблем от тебя будет выше крыши!
Я сложила руки на груди и насупилась. Терпеть не могу, когда меня критикуют и пытаются воззвать к моему чувству вины. А вот хрен вам на постном масле.
– Я никого не просила меня сюда тащить. Какой с меня спрос? Верни меня домой!
– Да я бы уже, наверное, с радостью вышвырнула тебя обратно, если бы так можно было! – заверещала Луцея, вставая на ноги и бросаясь в мою сторону. Я лишь чуть сильнее прижала к себе руки и свела брови. – Я даже бросить тебя теперь не могу! – выплюнула она мне прямо в лицо, взмахивая когтистыми руками.
– Это еще почему?! – выпятила я грудь вперед. Сейчас я скорее всего ну очень комично выгляжу, учитывая, что ниже хвостатой на голову не меньше. И один ее хвост может познакомить мою веснушчатую мордашку с пыльной землей.
Луцея отшатнулась, сжала губы, потом тяжело вздохнула, отведя взгляд, и тихо ответила:
– Потому, что кроме тебя и Ила у меня больше никого не осталось.
От удивления я чуть язык не проглотила.
– Это как?
– Одна моя подруга погибла, – Луцея сглотнула, а мне захотелось ее пожалеть, – а вторая просто пропала. Мой отец практически выгнал меня из подземного мира, точнее поставил мне условия, которые я не стану соблюдать. А мой брат… – она замолчала, упираясь взглядом в землю, – он хоть и рядом, но я его больше не знаю.
Я приблизилась, обняла красноглазую за талию и прижалась к ее груди своей пухлой щекой. Та попыталась дергаться, но я вцепилась, так вцепилась.
– Да ладно тебе, никто ж не видит, – мои слова подействовали и Луцея обняла меня в ответ, кладя свою голову мне на макушку.
– А это правда, что я в твоем мире мумию несколько месяцев изображала, – спросила я в выдающиеся округлости демоницы.
– Почти три месяца, – созналась эта змея подколодная. Теперь уже я забилась в негодовании.
– Да ладно тебя, гномиха, просто мне нужно было немножечко времени, – и я перестала.
– Сама ты баклажаниха, – почему-то на ум не шло ничего обиднее.
Луцея
