доносчик, намного больше десяти, это даже Нильте способен понять. В дом к нам он был вхож, подбросить компрометирующие материалы на семью труда бы не составило. А дядя, стоящий во главе столичной стражи, наверняка бы прикрыл его в случае неудачи. И то, что всех моих родственников арестовали, а меня отпустили «за недоказанностью», тоже прекрасно в это вписывалось. Ведь жених бывший хотел видеть меня не за решеткой, а в собственной постели…
Беседа наша прервалась требовательным стуком. Но я даже не успела сделать к двери ни одного шага, как она распахнулась и впустила маму Антера, Деллу Нильте. Весьма и весьма недовольную. Надо признать, что самым большим недостатком моего бывшего жениха я всегда считала именно ее. Недовольной она была всегда, но сегодня – в особенности.
– Так я и знала, – начала она возмущаться прямо с порога. – Не успела бросить моего бедного мальчика, как уже нашла себе другую жертву.
– Но позвольте, фьордина, это ваш сын от меня отказался, – удивленная таким напором сказала я.
– А что, по-твоему, он должен жениться на бесприданнице из такой ужасной семьи? Это бы поставило сразу крест на его службе! – припечатала она.
– Фьордина, вы не находите, что торопитесь? Суда еще не было, – напомнил Хайдеггер, на которого больше никто внимания не обращал и которому это не очень нравилось.
– Ничего, суд еще будет. И над этой мерзавкой тоже, – потыкала она пальцем в мою сторону. – Подумать только, так надругаться над чувствами моего бедного мальчика! Целитель сказал, ему теперь неделю сидеть нельзя!
Никогда не подозревала, что чувства у Антера находятся в таком специфическом месте. С другой стороны, Фиффи же не оставил его полностью бесчувственным, да и бывший мой жених сам виноват в случившемся.
– Вообще-то, это ваш мальчик на меня напал, – заметила я. – И если бы не помощь Фиффи…
При звуках своего имени мой питомец оживился и начал заинтересованно перебирать веточками. Судя по всему, то что он добыл в столовой, уже успело усвоиться, а крепкий зад моей бывшей будущей свекрови манил его к себе неимоверно.
– Эти магические выродки должны быть запрещены, – уверенно сказала она, делая шаг подальше от Фиффи и поближе к двери.
Фиффи неторопливо покинул обжитое место и направился в ее сторону.
– Я жалобу ректору напишу, – взвизгнула Делла и выскочила за дверь. – Это заговор. Нас, Суржиков, всегда пытаются извести, потому что мы – опора трона!
Но договаривала она уже за дверью. Фиффи разочарованно зашелестел и сделал движение в сторону Хайдеггера, но тот, видно, показался ему не столь вкусным, как Суржики, и питомец мой вернулся на свою лежанку, устроенную им лично из всей найденной в комнате грязи. А фьордина Нильте еще немного поорала, чтобы я даже не надеялась залезть в постель к ее драгоценному сыночку, но устраивать скандалы без свидетелей и перед закрытой дверью неинтересно, поэтому она вскоре замолчала, и мы услышали нервное удаляющееся
